Зернин Александр Петрович

— ординарный профессор по кафедре русской истории при Императорском Харьковском университете, происходил, из дворянской семьи, родился 30 июня 1821 г., учился в Петрограде в Главном педагогическом институте, по окончании которого со званием студента в 1844 г., в числе шести "отличнейших студентов", оставлен был для приготовления к занятию кафедры в университете, Избрав своею специальностью русскую историю, Зернин занимался под руководством историка Устрялова и профессора Лоренца.

Особое его внимание в это время привлек Византийский писатель Прокопий, из которого он сделал критическое извлечение всех сказаний о славянах во времена переселения народов.

Под руководством Бередникова Зернин старательно работал в области русской палеографии.

Подготовка к магистерскому экзамену, который он успешно выдержал в 1846 г. в 1 отделении философского факультета Петроградского университета, требовала в то время, помимо подготовки в специальных предметах, и занятий в области политической экономии, общенародного правоведения и исторической географии. 22 декабря 1846 г. Зернин публично защитил магистерскую диссертацию: "Об отношении Константинопольского патриарха к русской иерархии". В марте следующего года он назначен был адъюнктом Харьковского университета, с которым и связана вся его ученая, преподавательская и общественная деятельность.

В Харьковский университет Зернин вступил, имея уже некоторый педагогический опыт: в 1845 г., по случаю отъезда профессора Устрялова за границу, он преподавал в высшем отделении Главного педагогического института русскую историю.

Следующие официальные данные рисуют деятельность Зернина в Харьковском университете: в 1847 г. он состоял секретарем историко-филологического факультета; в 1849 г. получил в заведование минц-кабинет; 29 декабря 1849 г. утвержден был в степени доктора исторических наук, политической экономии и статистики, с поручением кафедры русской истории; 4 июля 1851 г. утвержден был в звании экстраординарного профессора; с 3 февраля 1854 г. состоял членом и секретарем комитета для испытания лиц, ищущих звания домашних учителей и учительниц; 8 декабря 1854 г. утвержден был в звании ординарного профессора по кафедре русской истории; с 6 июня 1859 г. был деканом историко-филологического факультета; в том же году преподавал всеобщую историю и в 1860 г. состоял председателем испытательной комиссии для поступающих в студенты.

Помимо прямых служебных обязанностей, Зернин состоял (с 1856 г.) членом-корреспондентом Харьковского губернского статистического комитета и цензуровал (с 1858 г.) неофициальную часть "Харьковских Губернских Ведомостей". В 1856 г. Зерн был избран действительным членом Императорского Московского Общества Истории и Древностей Российских.

Особого внимания заслуживает его преподавательская деятельность: в нее профессор влагал все свое я. "Лекции его, отмечает в своем надгробном слове профессор Н. А. Лавровский, не отличаясь блестящими внешними качествами, должны были приносить слушателям всю ту пользу, какой можно ожидать от преподавателя, преданного своей науке и многосторонне ее изучившего.

Приготовляя себя к лекциям каждый раз с величайшею добросовестностью, следя непрерывно за всеми явлениями в литературе своей науки, он бесспорно мог заинтересовать своих слушателей.

Можно смело сказать, что прослушавшие его курс истории, если только сами серьезно относились к делу, выносили из университета полное и основательное знание науки и ее литературы.

Подробный и строгий анализ всех существующих в науке воззрений на тот или другой отдельный вопрос, который обыкновенно А. П. предпосылал самому изложению вопроса, был весьма важен не только по своему содержанию, но и в формальном отношении, приучая слушателей серьезно относиться к каждому факту науки и развивая в них наклонность к тому же анализу и исторической сообразительности.

Если сопоставить такую лекцию с другою блестящею по внешности, но без столь прочного научного основания и столь же усердной подготовки, то, конечно, нельзя допустить сомнения, которой из них должно отдать предпочтение". Профессорская исполнительность Зерна доходила до педантства: никакие затруднения, душевное расстройство, болезнь не могли удержать профессора дома в час, назначенный для лекции.

В последнее даже время своей жизни совершенно расстроенный душевно и телесно он продолжал с обычною аккуратностью являться в аудиторию, откуда не раз выносили его в беспамятстве; никакие советы, убеждения и предписания врачей не помогали.

Курс Зерна, читаемый студентам, распадался на общий и специальный.

Общий курс продолжался два учебных года: один учебный год посвящаем был изложению событий отечественной истории от начала государства до Иоанна IV включительно, другой — изображению судеб России от смерти Иоанна IV Васильевича до царствования Петра Великого включительно.

Для специального курса, предназначаемого для студентов 5 и 7 семестров, профессор избирал обыкновенно вопросы, над которыми сам специально работал — например, изложение истории Малороссии до окончательного соединения ее с Московским государством, историю преобразования России Петром Великим, историю жизни и литературных трудов Византийского императора Константина Багрянородного и т. д. В архиве министерства народного просвещения хранится ряд дел 50-х и начала 60-х годов XIX столетия "о духе и направлении преподавания в Харьковском университете", в которых даны объяснения профессоров к читаемым ими курсам.

Вот несколько выписок из указанных отчетов, по которым можно установить методы и приемы профессора Зерна в аудитории. "Преподавание профессора Зернина было в том же духе, как и прежде, приближаясь, по возможности, к летописному изложению, вследствие справедливого убеждения профессора, что подобный способ значительно помогает слушателям яснее обнять все оттенки и все особенности государственного и частного быта... Содержание для своих лекций преподаватель почерпал большей частью из самых источников, подвергая их предварительно строгому разбору, и добытые результаты передавал своим слушателям в безыскусственно простом, но тем не менее занимательном и весьма отчетливом изложении, которое, где только представлялся случай, постоянно согрето было патриотическим чувством... Преподавание было почти исключительно фактическое, причем постоянно имелись в виду критические обзоры мнений различных писателей, дабы слушатели тем легче могли уразуметь как современное состояние науки, так и связь его с предыдущим"... В 1859 г. профессору Зернину, в виду временной вакантности кафедры по всеобщей истории, пришлось читать курс истории средних веков. Поставив себе задачею познакомить своих слушателей с теми явлениями средневековой жизни западноевропейских народов, в которых по преимуществу отпечатлелись все типовые особенности внутреннего их развития, профессор для достижения этой цели пользовался не только, сочинениями лучших новейших писателей, но и самыми памятниками средневековой европейской литературы, преимущественно заключающимися в известном издании Перца ("Germaniae monumenta historica"). Большое участие принимал Зерн в педагогических курсах, учрежденных при Харьковском университете в начале 60-х годов с целью доставить средним учебным заведениям основательно приготовленных учителей.

Зернин читал на педагогических курсах специальные лекции по русской и всеобщей истории.

Много трудов положил он на устройство и упорядочение минц-кабинета при Харьковском университете; кабинет этот по богатству, разнообразию и полноте находившихся в нем предметов принадлежал в то время к числу первоклассных собраний редкостей.

В нем было монет и медалей до 22000, снимков с гемм и камей до 1000, несколько статуй и бюстов и ряд специальных сочинений по нумизматике.

В 1859 г., с упразднением преподавания искусств в университете, в минц-кабинет поступили бюсты, фотографические снимки и большая картинная галерея, приобретенная в Италии и пожертвованная университету членом-корреспондентом Бецким, бывшим воспитанником Харьковского университета.

В заведование Зернина минц-кабинет поступил в 1847 г. Упорядочив кабинет, он составил систематический каталог.

Эта огромная и трудная работа выполнена им была почти бескорыстно.

Но главный интерес Зерна сосредоточен был на русской истории, которую он глубоко любил. Список трудов Зернина определяет круг интересовавших его вопросов.

Вот этот список в хронологическом порядке: 1) "Об отношении Константинопольского патриарха к Русской иерархии". СПб. 1846 г.; 2) "Учреждение в России патриаршества" ("Архив историко-юридических сведений, относящихся до России", изд. Калачовым, кн. II, 1. Отзыв об этом соч. в "Москвитянине" 1855 г., т. VI, № 21—22); 3) "Нифонт, епископ новгородский" (там же); 4) "Заметка о Петре Великом " ("Харьковские Губернские Вед.", 1852 г., № 11); 5) "О крещении Руссов" ("Московские Ведомости", 1852 г.); 6) "Царь Алексей Михайлович.

Историческая характеристика из внутренней истории России ХVII столетия" ("Москвитянин", 1854, т. IV, стр. 41—82. Отзыв об этом сочинении в "Отеч. Записк." 1854 г., т. 96, отд. IV, стр. 56); 7) "Император Василий Македонянин " ("Современник ", 1854 г., т. 47. Отзыв об этом сочин. в "Отеч. Записк." 1854 г., т. 96, отд. IV, стр. 114); 8) "Жизнь и литературные труды императора Константина Багрянородного" (Харьков, 1858 г.); 9) "Очерк жизни Константинопольского патриарха Фотия" ("Чтения в Москов.

Общ. Ист. и Древ. Рос.", 1858 г., кн. 3); 10) "Очерки, служащие к разъяснению истории Польши в первой половине ХVI столетия" ("Библиотека для Чтения", 1858 г., июнь, стр. 1—30); 11) "О самозванцах, по поводу сочинения Проспера Мериме: "Episode de l''histoire de Russie. Les faux — Demetrius" (там же, февраль); 12) "Критические заметки на 3 тома Устрялова: История царствования Петра Великого" (там же, ноябрь и 1859 г., февраль); 13) "Разбор сочинения Костомарова: Богдан Хмельницкий" ("Русское Слово", 1859 г.); 14) "О смутах, бывших в начале царствования Алексея Михайловича" ("Библиотека для Чтения", 1860 г., декабрь) и 15) "Судьба местничества преимущественно при первых двух государях династии Романовых " ("Архив историко-юридических сведений, относящихся до России", изд. Калачовым, 1861 г.). Список трудов Зернина ясно показывает, что исторические интересы профессора шли преимущественно в двух направлениях — в область византийско-русских отношений, с одной стороны, и в область Московской Руси XVII столетия, с другой стороны.

Интерес к византологии сказался у Зернина очень рано. С 1846 г. он внимательно следит за всеми новинками в области византологии и предметом специального курса для студентов старших семестров избирает иногда первоисточники византийской истории.

В. И. Савва, биограф А. П. Зернина, отмечает между прочим, что профессор представил в историко-филологический факультет рукописное сочинение: "Очерки из внутренней истории Византии", с просьбой напечатать его на казенный счет. "У автора "Очерков" был обширный план изучения истории Византии.

В предисловии к "Очеркам" Зернин писал, что вопрос о влиянии Византии на славянские народности является одним из важнейших, и потому история разработки Византии составляет обязанность русских ученых; посвящая себя изучению влияния Византии на Русь, автор "Очерков" полагал задачею своею исследование внутренней жизни Византии; такое исследование он начал со времени Юстиниана Великого как потому, что с этого времени началось взаимодействие славян на Новый Рим и Нового Рима на славян, так и потому, что царствование Юстиниана Великого представляет особый интерес.

Поставленную задачу изучения внутренней истории Византии, с целью уяснения влияния ее на Русь, Зернин не выполнил; такая задача была слишком сложная и превышала силы одного исследователя, особенно в то время, когда работал Зернин; но самая постановка ее показывает правильное понимание того, что надлежит делать для уяснения влияния Византии на Русь". Особое внимание Зернин уделял Московской Руси XVII столетия, ибо эта эпоха, представляя развитие русской жизни как государственной, так и общественной, какого только она способна была достигнуть, сохраняя неприкосновенными свои коренные начала, ведет к правильному уразумению и предшествовавшего времени, несмотря на то, что многие явления XVII столетия утратили уже в русской жизни свой действительный смысл, оставшись только при номинальном значении.

Типичной и центральной фигурой XVII века, по убеждению Зернина, является царь Алексей Михайлович.

Все, к чему только стремилась Москва с начала XIV столетия, при нем выработалось окончательно.

Московская администрация, со своими особенностями и положительностью своего направления, при царе Алексее достигла полного своего развития.

При нем определительно выразилась мысль, что царство Московское кончилось и что настало царство Всероссийское.

С другой стороны, при царе Алексее решен был вопрос, что Русь, как ни особен был ее внутренний быт, все же должна была вступить в среду европейских государств и занять в этой среде одно из первых мест. Вот исходные точки, направлявшие работы Зернина в область Московской Руси XVII века. Общую оценку научных трудов Зернина Н. А. Лавровский делает в следующих выражениях: "Каждый труд А. П. представляет в высшей степени совестливое и усердное изучение предмета, горячую и цельную преданность делу. Можно с полною уверенностью сказать, что каждый его труд приносил действительную пользу науке: или как опыт решения того или другого вопроса науки, например, в статьях об учреждении патриаршества в России, о мятежах в царствование Алексея Михайловича, или по разработке материала науки, например, в очерках, служащих к разъяснению истории Польши, в очерках жизни патриарха Фотия и др., или по ознакомлению публики с явлениями в области науки на Западе, например, в статье о самозванцах и других". Зернин сделал попытку организовать в Харькове правильную разработку местной истории.

Он сам интересовался казачеством, читал по этому вопросу специальный курс, ясно намечая необходимость изучения правительственной колонизации юга России.

Зернин мечтал создать в Харькове школу местных архивистов и привлечь к этому делу молодые научные силы. Он ходатайствовал о разрешении осмотреть дела, хранившиеся в архивах губернской канцелярии, дворянского собрания, губернского правления уголовной и гражданской палат. Он убежден был, что в местных архивах найдутся материалы, которые прольют свет на общественную историю и внутренние отношения края. Тяжелая болезнь положила предел богатым научным предприятиям и планам Зернина.

В первых числах декабря 1863 г. болезненные припадки его усилились до того, что его опасно было оставить в семействе, а потому его отвезли в городскую больницу.

Здесь, хотя он и приходил иногда в сознание, но большею частью бред и крайняя раздражительность продолжались.

Болезнь прогрессировала.

Больной впал в тупоумие (stupiditas), соединенное с паралитическим состоянием различных частей тела. Зернин страдал до 7 сентября 1866 года. Личные качества Зернина были очень высоки: трудолюбие, выдающаяся трудоспособность, сознательный патриотизм, добросердечие и глубокая честность.

Идея долга, нравственного закона так проникала все его существо, что ему непонятна была бы и мысль отступления от него: он никогда не поступал против своих основных и святых для него убеждений. "Харьковские Губернские Ведомости" 1866 года, № 73. Отдельный оттиск из "Харьк. Губернск.

Вед." (Некролог Александра Петровича Зернина, подписанный Н. Борисяк.

Речи, произнесенные при погребении А. П. Зернина. 14 стр.). — "Историко-филологический факультет Харьковского университета за первые 100 лет его существования (1806—1906). I. История факультета. II. Биографический словарь профессоров и преподавателей", стр. 25, 28, 35, 38, 66—68, 70—71, 75, 77, 78, 80—81, 99, 100, 105, 134. — Дела Архива Министерства Народного Просвещения 88.850/3131; 106.524/1799; 133.086/3748; 133.316/3079; 135.829/879; 135.898/880; 138.482/1620; 140.771/3303; 141.668/3780; 135.774/878. — "Одесский Вестник" 1866 г., № 205. — Геннади, Словарь, т. II. — Григорьев, "С.-Петербургский университет". — Пыпин А. Н., "История русской этнографии", т. III, стр. 423. — Иконников, В. С., "Опыт русской историографии", т. I, стр. 427, 444, 682, 704, 1229, CLXXX, CLXXXV, ССХХIХ, СССХХХVI. А. Николаев. {Половцов} Зернин, Александр Петрович — профессор Харьковского университета (1820—1866). Окончил Главный педагогический институт и там же остался преподавателем русской истории.

В 1847 г. получил степень магистра и переведен адъюнкт-профессором в Харьковский университет.

Он не был блестящим лектором, но приносил большую пользу слушателям научным изложением предмета, знакомя их с первоисточниками.

Его собственные научные труды свидетельствуют об основательном изучении затрагиваемых им вопросов: "Об отношениях константинопольского патриарха к русской иерархии", "Об учреждении в России патриаршества", "Нифонт еп. новгородский", "Царь Алексей Михайлович", "Имп. Вас. Македонянин", "Очерк жизни константинопольского патр. Фотия", "Жизнь и литературные труды Константина Багрянородного", "Очерки, служащие к разъяснению польской истории XVI в.", "О самозванцах", (по поводу соч. Мериме: "Лжедимитрий"), "О мятежах в царствование Алексея Михайловича", "Судьба местничества при первых 3 государях династии Романовых", разбор соч. Костомарова — "Богдан Хмельницкий". З. был глубоко предан науке; в нравственном отношении он также стоял очень высоко.

Д. Б. {Брокгауз} Зернин, Александр Петрович магистр русской истории Харьков. университета, писатель, † 1866 г. {Половцов}