Ярослав I Владимирович Мудрый

— великий князь киевский, сын Владимира Святого и Рогнеды (978—1054). При разделении областей Владимиром между его сыновьями, Я. тотчас же после крещения (988 г.) получил Ростов, а затем, по смерти старшего брата Вышеслава, помимо Святополка, бывшего старше его, переведен был в Новгород (по Татищеву — в 1010 году). Посаженный в 1014 г. в Новгороде, Я. отказался посылать в Киев 2000 гривен, как делали до него все посадники новгородские.

Весьма вероятно, что он хотел отложиться от Киева и сделаться самостоятельным государем обширной новгородской области.

Его поддерживали в этом намерении стремления самих новгородцев отложиться от Киева и надежда на помощь варягов.

Обстоятельства благоприятствовали ему: внимание и силы Киевской Руси были отвлекаемы к южным пределам почти постоянной борьбой с печенегами.

Владимир собрался идти усмирять мятежного сына, но смерть помешала ему выполнить это намерение: он умер 15 июля 1015 года. Из его сыновей первый узнал о смерти отца Святополк, старший сын, нелюбимый Владимиром.

Ему удалось склонить на свою сторону киевлян и сделаться князем киевским.

Опасаясь притязаний других братьев, он, при помощи подкупленных убийц, умертвил 3-х из них — Бориса, Глеба и Святослава.

Между тем Я., ничего не зная о происходящем в Киеве, привел с собой в Новгород варягов и разместил их по дворам.

Пришельцы стали бесчинствовать в Новгороде и обижать новгородцев, "насилие творяху новгородцам и женам их". Тогда новгородцы сговорились и перебили много варягов (по летописи, на дворе какого-то Поромони или Парамона).

Я., чтобы отомстить за это, зазвал хитростью к себе в Раком (близ Новгорода, за Юрьевым монастырем) зачинщиков заговора и приказал перебить их. В ту же ночь, по словам летописи, пришло ему известие из Киева от сестры Предславы о смерти отца и убийстве братьев.

Я. тотчас же собрал новгородцев на вече и, выразив сожаление о своем поступке, просил помочь ему. Новгородцам был расчет оказать поддержку Я., так как, в противном случае, им грозила власть Святополка, нелюбимого народом, а кроме того, их всегда тяготила зависимость от Киева. Они обещали Я. свою помощь, и не ошиблись в расчетах, так как впоследствии он, обязанный им своим успехом, дал льготную грамоту, освободившую их от непосредственной власти Киева и возвратившую новгородцам с землею древнюю их самобытность.

Я. выступил в поход против киевского князя в 1016 году с большим войском, состоявшим из новгородцев и варягов; среди последних особенно отличалась дружина двух витязей норвежских — Эймунда и Рагнара.

Войско Святополка состояло из киевлян и печенегов.

Враги встретились под Любичем и, по летописному сказанию, долго (около 3-х месяцев) стояли на разных берегах Днепра, не решаясь вступить в бой. Воевода Святополка насмешками раздражил новгородцев.

По совету одного дружинника Святополкова, перешедшего на сторону Я., новгородцы переправились на другой берег и ночью ударили на киевлян.

Святополк не ожидал нападения и был застигнут врасплох, причем печенеги не могли помочь ему, так как стояли за озером; войско его было разбито, и много киевлян погибло, спасаясь бегством по тонкому льду через озеро; сам же Святополк бежал в Польшу к тестю своему, Болеславу Храброму.

Я. вошел в Киев и "седе на столе отьни и дедни", после того как пробыл на севере 28 лет. Новгородцы были щедро оделены и отпущены.

Между тем Болеслав Польский, воспользовавшись семейными раздорами русских князей, в целях поддержать зятя своего, Святополка, подговорил печенегов напасть на Киев; произошла под самым городом жестокая сеча, окончившаяся поражением и изгнанием печенегов.

Тогда, руководимый чувством мести, Я. подступил к польским границам и заключил союз с врагом Болеслава, императором германским Генрихом II; но поход русского князя окончился неудачной осадой Бреста, как равно не удался и поход императора против Болеслава: император заключил с последним мир, а чтобы избавиться от опасного соседа и обратить его деятельность на восток, сам посоветовал Болеславу вооружиться против Я. И действительно, в 1017 г. Болеслав выступил в поход с войском, усиленным немцами, венграми и печенегами; 22 июля он достиг берегов Буга, отделявшего польские владения от русских.

Я. ждал на другом берегу.

Здесь повторилась та же история, что и в битве со Святополком.

Болеслав, раздраженный насмешками воевод Я., напал на него, разбил и принудил к бегству в Новгород.

Тогда Болеслав со Святополком почти беспрепятственно вступили 14 августа в Киев. Сделавшись полновластным распорядителем в Киеве, Болеслав часть своей дружины отправил в Польшу, а часть расселил по другим городам.

Киевляне были недовольны господством Болеслава, а поведение поляков возмущало их; повсюду начались избиения их, так как, разобщенные, они не могли помогать друг другу. Святополк не препятствовал этому и даже, по некоторым летописным известиям, сам побуждал к тому киевлян, наскучив и тяготясь господством своего тестя. Болеслав бежал из Киева, захватив с собой много имущества и сестер Я., за одну из которых, Предславу, он раньше сватался, но получил отказ, и теперь взял в наложницы.

По дороге он взял за себя также Червенские города, добытые при Владимире.

Между тем Я., прибыв в Новгород, собирался дальше бежать в Скандинавию; но новгородцы его не пустили: им было невыгодно оставаться под властью Святополка, а бороться против него без князя было тоже неудобно.

Они обложили себя данью, собрали многочисленное войско и двинулись на Киев. Святополк был разбит Я. и бежал к печенегам, так как на помощь киевлян он не рассчитывал.

Приведши огромные толпы печенегов, Святополк сошелся с Я. на берегах реки Альты; произошла ожесточенная битва, в которой Святополк был разбит, бежал и дорогой умер. Я. вновь занял киевский стол (в 1019 году) и, по выражению летописца, "утер пота со своею дружиною". Из сыновей Владимира, кроме Я., в живых были только Мстислав и Судислав и племянник в Полоцке Брячислав.

Я. был старший, и киевский стол принадлежал ему по праву; но все князья, как члены одного рода, имели право на равное распределение волостей, отсюда и должны были возникнуть войны Я. с родичами.

Первым открывшим войну был князь Брячислав полоцкий, который в 1021 году, в отсутствие Я., напал на Новгород ограбил его, взял в плен многих новгородцев и ушел к Полоцку.

Я., узнав об этом, выступил поспешно из Киева, нагнал Брячислава на берегах реки Судоми, отбил новгородских пленников и отнял награбленное; но потом помирился с ним, уступив ему во владение Витебск и Усвят. В этой войне с Я. Брячиславу помогали Эймунд и Рагнар (прежде служившие Я.), которым, по нормандским известиям, удалось захватить в плен жену Я. и тем содействовать заключению мира между князьями; вернее, однако, предположить, что Я. видел необходимость прибавить что-нибудь Брячиславу к его волости, так как иначе Новгород никогда не был бы безопасен от его набегов.

Едва окончив эту войну, Я. должен был начать более трудную борьбу со своим младшим братом Мстиславом Тмутараканским; этот князь, сильный и храбрый, поднялся на Я. с подчиненными ему косогами и призвал на помощь хозар, чтобы искать волостей после умерших братьев.

Пользуясь отсутствием Я., бывшего в это время в Новгороде, Мстислав хотел овладеть Киевом, но киевляне его не пустили, и он занял Чернигов.

Тогда Я. пригласил на помощь варягов, среди которых народное предание сохранило память о храбром Якуне. Братья встретились в Северской земле, близ Листвена (в 1024 году), "и бысть — говорит летописец — сеча сильна; яко посветяше молонья, блещашеться оружье, и бе гроза велика, и сеча сильна и страшна". Мстислав победил.

Он не стал более воевать с Я. и предложил ему оставаться в Киеве, как старшему, а себе потребовал восточный берег Днепра.

Но Я. не пришел в Киев на этот зов и держал там посадников.

Только в следующем 1025 году, собравши большое войско, пришел он к Киеву и заключил мир с Мстиславом у Городца; братья поделили русскую землю по Днепр, как хотел Мстислав — он взял восточную сторону, с главным столом в Чернигове, а Я. — западную с Киевом, и начали жить мирно, в братолюбстве, как говорит летописец, "перестали усобицы и мятеж, и была тишина великая в земле". В 1036 году умер Мстислав на охоте. Так как после него не осталось детей (единственный сын его, Евстафий, умер еще ранее, а именно в 1032 году), то его удел достался Я., и с тех пор киевский князь остался до смерти единым властителем русской земли, за исключением Полоцка, где княжили потомки Изяслава.

Правда, у Я. был еще в живых брат, Судислав, находившийся в Пскове, но Я., по какому-то оговору, тотчас после смерти Мстислава засадил его в тюрьму в Пскове, где тот и сидел до самой смерти Я. Наступивший внутренний мир дал возможность Я. укрепить и расширить границы русской земли. К княжению его относятся первые положительные известия о столкновениях русских с финскими племенами: под 1032 годом есть известие, что какой-то Улеб (вероятно, Ульф, сын Рагенвальда) ходил на Железные Ворота, но, как видно, поход был неудачен, так как из дружины Улеба мало возвратилось народу (относительно местности, называемой Железными Воротами, высказаны были разные мнения, но наиболее вероятно то, которое считает ею Уральские горы, а именно Зырянский край). В 1042 году Владимир, сын Я., посаженный отцом в Новгороде, ходил на ям, чудское племя в нынешней Финляндии, победил это племя, но в дороге потерял от мора почти всех коней. Ранее еще, а именно в 1030 г., сам Я. утвердил свою власть на западном берегу Чудского озера: он обложил жителей данью и построил город Юрьев. Из походов на запад в летописи упоминается поход на ятвягов (в 1038 г.) и в первый раз поход на Литву (в 1040 году); походы эти, как видно, были предприняты не с целью покорения, а для отражения неприятельских набегов.

В 1041 году Я. ходил на мазовшан.

Важнее были отношения его к Польше.

Еще при жизни Болеслава, в 1022 г., Я., вместе с Брячиславом Полоцким, ходил осаждать Брест. По смерти Болеслава (в 1025 г.) ему наследовал сын Мечислав II, неспособный удержать приобретения Болеслава.

Воспользовавшись этим, Я. в 1030 году предпринял поход в Польшу и взял Бельз (в северо-восточной Галиции, при реке Солони, впадающей в Буг). В следующем 1031 году оба князя, Я. и Мстислав, собрав много войска, выступили в Польшу, взяли обратно Червенские города, привели много пленных поляков и разделили их между собой. Я. поселил пленников по берегам реки Роси. Червенские же города были окончательно укреплены за Русью замужеством сестры Я., Марии, дочери Владимира от Анны, с польским королем Казимиром.

Казимир возвратил в виде вена также восемьсот русских пленников, захваченных некогда Болеславом (в то время очень дорожили людьми, по скудости рук, необходимых для обработки полей и для защиты края). В благодарность за это Я. оказал поддержку Казимиру в борьбе его с Моиславом за Мазовию.

Еще в 1041 году, вслед за походом против Литвы, Я. предпринял поход в Мазовию на лодках; быть может, уже тогда был заключен союз с Казимиром,. а может быть также, что этот поход в Мазовию был предпринят вследствие союза Моислава с литовцами, врагами Я., и союз с Казимиром был следствием войны с Моиславом.

В 1043 году упоминается о двукратном походе Я. в Мазовию.

В 1047 году Я. опять отправился войной на Моислава и разбил его. Моислав был убит, а Мазовия подчинилась Казимиру.

Союз с Польшей был скреплен еще браком Изяслава, сына Я., с сестрой Казимира.

Ко времени Я. относится последняя война с Грецией.

Греческая торговля была чрезвычайно важна для Руси, была одним из источников обогащения народа и княжеской казны, поэтому всякое осложнение в этом отношении было крайне невыгодно.

Поводом к этой войне послужило убийство в ссоре греками русского купца. Я. в 1043 году отправил против Византии сына своего, Владимира, с большим войском.

Буря разбила русские суда и выбросила на берег много русских воинов, которые, вместе с их воеводой, Вышатою, были окружены греками и взяты в плен, причем им были выколоты глаза. Владимир был счастливее: ему удалось окружить греческие корабли, разбить их и удачно возвратиться на Русь. Через 3 года был заключен мир с греками, слепые пленники были отпущены на Русь, и мир был закреплен женитьбой сына Я., Всеволода, на греческой царевне.

Это был уже не первый случай родства Я. с иноземными государями его времени.

Сам он был женат на Ингигерде, дочери короля шведского Олафа. Исландские саги об этом браке приводят известие, что Ингигерда долго не соглашалась идти за русского князя, ставя различные условия: так, она потребовала, чтобы в вено за нее ей был дан город Альдейгаборг (Ладога) с принадлежащей к нему областью; затем потребовала себе в спутники родственника своего, рыцаря Рагенвальда, которому был отдан во владение Альдейгаборг.

Рагенвальд долго держал этот город, платя дань Я. Во время Я. многие иностранные государи искали при дворе княжеском пристанища во время волнений в собственных государствах.

Так, при дворе Я. жил некоторое время король норвежский Олаф Святой, ревность которого к христианству возбудила против него много преследований, и он был изгнан из своих владений королем датским Канутом.

Сын его, Магнус Добрый, воспитывался при дворе Я. Младший брат Олафа Святого, Гаральд Смелый, также искал убежица при киевском дворе: здесь он сватался за дочь Я., Елизавету, но, получив отказ, отправился в Грецию, долго воевал на Средиземном море и у берегов Африки и только после возвращения из своего полного подвигов путешествия получил ее руку. Он воспел ее в своей саге. Венгерские принцы, Андрей и Леванта, сыновья Ладислава Плешивого и какой-то безымянной русской княжны, жили долго на Руси, и здесь Андрей узнал о своем избрании на престол Венгрии.

Он был женат на дочери Я., Анастасии.

Третья дочь Я., Анна, была замужем за французским королем Генрихом І и в новом отечестве присоединилась к римско-католической церкви, тогда еще только что отпавшей от союза с восточной.

Два английских принца, Эдвин и Эдуард, сыновья английского короля Эдмунда, изгнанные Канутом, искали безопасности при русском дворе. Сыновья Я., вероятно Вячеслав и Святослав, были женаты на немецких княжнах.

Старший сын, Владимир, был женат на какой-то северной принцессе, которую тамошние летописцы считают дочерью английского короля Гаральда.

К Я. на службу приходили многие рыцари, как, например, Якун, сын шведского короля Олафа, помогавший Я. в битве с Мстиславом.

Внешние сношения Я. завершились борьбой с печенегами, последней в русской истории.

В 1036 году печенеги, по древнейшим летописным известиям, большой толпой подступили к Киеву. Я. был в это время в Новгороде.

Узнав о нападении печенегов, он собрал много войска — варягов, новгородцев — и напал на печенегов.

После жестокой сечи, к вечеру, ему удалось победить печенегов.

Их погибло очень много в бою и перетонуло в реках во время бегства.

После этого имя печенегов хотя и не исчезает совершенно в летописи, но их набеги на Русь прекращаются.

Известность и значение Я. в русской истории определяется, впрочем, не столько внешними его отношениями и завоеваниями, давшими ему возможность укрепить русскую землю, сколько заботами о внутреннем устройстве страны.

В этом отношении важны распоряжения его в Новгороде.

Сам Я., княжа здесь, отказался платить дань в Киев; став князем киевским, он не мог установить снова этот платеж, тем более что новгородцы оказали ему существенные услуги.

Он дал им льготную грамоту, на которую впоследствии они часто ссылались в спорах с князьями.

Вместо себя Я. поставил в Новгороде сначала сына Илью, а потом, по смерти его, другого сына, Владимира, по смерти же последнего — Изяслава.

В связи с этими распоряжениями находится известие о заключении и смерти Константна, сына Добрыни.

Я. рассердился на него и заточил сначала в Ростов, а затем на третий год велел убить его в Муроме.

Быть может, Константин, как дядя великого князя, как сын Добрыни, хотел большего для себя. В заботах о внутреннем благоустроении Руси, Я. старался населять пустынные страны, строил города: на Волге — город Ярославль (названный языческим именем князя), в земле Чудской — Юрьев; он огородил острожками южную границу Руси, в 1031 г. поселил пленных поляков на реке Роси, а в следующем году начал строить здесь города.

Я. сам был просвещенным человеком, по тому времени, и любил читать, особенно священные книги. Он ревностно заботился о распространении и развитии христианства на Руси и деятельно боролся с остатками язычества.

Так, в 1024 году он сам ездил усмирять бунт в Суздале, возникший по случаю голода.

Волхвы убедили народ, что старые женщины скрывают в себе жито, народ волновался, и несколько женщин было убито. Я. казнил волхвов, их единомышленников засадил в тюрьмы и поучал народ, что голод так же, как и другие общественные бедствия, является карой Божией за грехи. Усилению христианства при Я. много способствовало развитие грамотности в его время. Еще при Владимире греческое духовенство единственным средством распространения и утверждения христианства считало грамотность, учение книгам.

Я. сам читал книги, поэтому он глубоко понимал значение просвещения и ревностно заботился о развитии грамотности на Руси. Он собрал много писцов, которые переписывали книги и переводили новые с греческого языка на славянский.

Книги Я. складывал при храме св. Софии в Киеве, чтобы возможно большее количество народа могло ими пользоваться.

Он покровительствовал монахам и заботился о монастырях, так как монастыри в его время были средоточием книжной учености и просвещения.

Им были построены монастыри: св. Ирины (в честь христианского имени его жены) и св. Георгия (в честь своего ангела), а также и церковь св. Софии на том месте, как говорят, где была самая жестокая сеча с печенегами.

Храм св. Софии был построен греческими зодчими и украшен греческими художниками по образцу такого же храма в Византии.

Несмотря на последующие перестройки и переделки, храм этот до сих пор служит образцом византийского зодчества того времени.

У нас это единственное здание XI века, сохранившееся сравнительно в целости.

Кроме того, Я. построил так называемые Золотые Ворота (остатки которых сохранились до сих пор) с церковью Благовещенья над ними. По его желанию, сын его, Владимир, возвел в Новгороде в 1045 году церковь св. Софии по образцу киевской, хотя в меньших размерах.

Церковь эта сделалась главной святыней Новгорода.

При церквах Я. ставил священников, которым давал содержание из собственного имущества, приказывая им учить людей и чаще совершать церковные службы ["веля им учити люди, понеже тем есть поручено Богом, и приходити часто к церквам"]. В Новгороде Я. сделал то же, что некогда Владимир в Киеве: велел собрать у старост и священников детей и учить их грамоте.

По некоторым известиям, "люди из Греции" учили детей и по другим городам; так, известно, что Феодосий Печерский, живший в Курске, еще ребенком выучился читать.

Я. заботился также о внутреннем церковном благоустройстве.

При нем из Греции были вызваны певцы для устроения церковного пения. Развитие христианства потребовало увеличения епископских кафедр, что, в свою очередь, повело к установлению одной главной кафедры над всеми, или митрополии.

Первоначально митрополиты наши были греки или греческие ставленники.

В княжение Я. замечательно поставление в 1051 году Илариона (берестовский священник, человек, по своему времени, очень ученый), независимо от византийского патриарха, собором русских епископов.

Вероятно, это было следствием недавней вражды с греками; как видно, поведение прежнего митрополита Феопемпта было таково, что Я. хотел оградить себя на будущее время от подобного в случае нового разрыва с греками.

Я., как видно, имел намерение освятить в глазах народа свой княжеский род, и с этой целью вскоре после своего утверждения в Киеве перенес тело брата Глеба в Вышгород и положил рядом с телом Бориса; с этих пор они начали привлекать к себе народ на поклонение; говорили, что тела их нетленны и у гроба их совершаются исцеления.

В 1044 году Я. совершил странный обряд: он велел выкопать из земли и крестить в Десятинной церкви кости Олега и Ярополка, а потом похоронить их в церкви.

Я. приписывали издание первого писаного устава гражданского, и извстного под названием "Русской Правды". Новейшие исследователи считают, однако, "Русскую Правду" частным сборником, составленным сначала в краткой редакции в конце X в. или в начале XI в. и впоследствии постепенно дополненным и переработанным.

Источником "Правды" служили обычное право, княжеские уставы, судебные решения и отчасти писаные уставы других народов.

Толстой в своей истории церкви упоминает о церковных уставах, данных Я. при митрополите Иларионе, незадолго до своей кончины; в этих уставах суд церковный точнее отделяется от суда княжеского.

Я. умер 20 февраля 1054 года в Киеве, на руках любимого сына своего, Всеволода, и погребен в церкви св. Софии, в мраморной гробнице, уцелевшей до сих пор. По словам летописца, Я. оставил своим сыновьям завещание следующего содержания: "Вот я отхожу от этого света, дети мои! Любите друг друга, потому что вы братья родные, от одного отца и одной матери.

Если будете жить в любви между собою, то Бог будет с вами, Он покорит вам всех врагов, и будете жить в мире; если же станете ненавидеть друг друга, ссориться, то и сами погибнете и погубите землю отцов и дедов ваших, которую они приобрели трудом своим великим.

Так живите же смирно, слушаясь друг друга; свой стол — Киев — поручаю вместо себя старшему сыну моему и брату вашему, Изяславу; слушайтесь его, как меня слушались: пусть он будет вам вместо отца". Изяславу же особенно поручил: "Если кто захочет обидеть брата, то ты помогай обиженному". По смерти Я. осталось пять сыновей, которые распределили между собой волости так: Изяслав сел в Киеве, Святослав — в Чернигове, Всеволод — в Переяславле, Вячеслав — в Смоленске и Игорь — во Владимире-Волынском.

Костомаров, "Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей" (изд. 4-е, СПб., 1896 г.). — Соловьев, "История России с древнейших времен", кн. I, стр. 187, 191, 192, 195—212, 252—253, 277—278, 287. — А. В. Экземплярский, "Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г.", т. І, стр. 3, 30, 301, 302, 306— 309, 333, 391; т. II, стр. 11, 12, 63, 64, 152, 379, 381, 560, 610, 611. — Погодин, "Древняя русская история до монгольского ига" (М., 1872 г.), т. I. — Его же, "Обозрение древней русской истории" ("Заря", 1871 г., № 1, стр. 259—281). — Полевой, "Русская история" (4-е изд., 1901 г.), стр. 20—21. — Ключевский, "Краткое пособие по русской истории", стр. 31—32. — Карамзин, "История государства Российского", т. II, гл. 1, стр. 4—10; гл. 2, стр. 10—26 и прим. ко II тому, 8—66. — Полное Собрание Русских Летописей, том І, стр. 52, 61—70; том II, стр. 261—268; том III, стр. 1—2, 208—212; т. IV, стр. 176; том V, стр. 124—139; т. VII, стр. 313, 317, 324—333; т. IX, стр. 69, 74—81, 83— 85. — Гp. М. Толстой, "Рассказы из истории русской церкви" (изд. 7-е, Москва, 1901 г.), кн. І, гл. 2, стр. 14—21. — "Русская земля от Ярослава до Татарского погрома" ("Досуг и Дело", 1875 г., вып. 3-й, стр. 1—15). — "Великий князь Ярослав Мудрый" ("Друг Народа", 1867 г., № 6, стр. 187—193). — "Ярослав I Владимирович", ст. Н—а ("Грамотей", 1871 г., № 4, стр. 1—16). — "Русское царство от Рюрика до Петра Великого, исторические очерки и рассказы", М., 1870, стр. 11, 13—14. — Иловайский, "История России", ч. І, М., 1880 г., стр. 86. — "История Русская с древнейших времен до смутного времени" (Москва, 1898 г., вып. I, отд. IV, стр. 421—525). — Калачов, "Текст Русской Правды" (СПб., 1889). — Отто Н. и Куприянов И., "Биографические очерки лиц, изображенных на памятнике Тысячелетия России, воздвигнутом в гор. Новгороде в 1862 г." (Новг., 1862 г.). — Львов, Павел, "Великий князь Ярослав I на берегах Волги. Повествование о построении города Ярославля, взятое из истории" (М., 1820 г.). — "Записки Имп. Академии Наук", 1876, т. 28, стр. 156—164 (записка А. Куника о годах смерти вел. кн. Ярослава Владимировича). — "Рассказ из русской истории.

Вел. кн. Ярослав I" (М., 1856). — "Дочери Ярослава Великого" ("Детский Сад", 1869, №№ 7, 8). — "О заслугах вел. кн. Ярослава І для русской церкви" ("Вятские Епархиальные Ведомости", 1866, № 15). — Владимирский-Буданов, "Хрестоматия по истории русского права", вып. I, стр. 41, 222. — "Труды Моск. Археологического Общества", т. І. — "Всемирная Иллюстрация", 1871 г., т. 6, № 152, стр. 347 ("Гробница Ярослава І в Софийском соборе в Киеве"). — Андреев, "Эпохи и деятели всеобщей и русской истории", стр. 42. — Волконский, "Очерки русской истории и русской литературы" (СПб., 1896 г., II, стр. 59—62). М. З. {Половцов} Ярослав I Владимирович Мудрый (род. в 978 г., † в 1054 г.) — сын св. Владимира и Рогнеды, один из наиболее знаменитых древнерусских князей.

Еще при своей жизни произведя первый раздел земель между сыновьями, Владимир посадил Я. в Ростове, а потом, по смерти старшего сына Вышеслава, перевел его в Новгород, помимо старшего — Святополка Туровского, который, по свидетельству Дитмара, был тогда под гневом отца и даже в заключении.

Будучи князем новгородским, Я. хотел порвать всякую зависимость от Киева и стать совершенно независимым государем обширной Новгородской области.

Он отказался (1014 г.) платить отцу ежегодную дань в 2000 гривен, как делали все посадники новгородские; его желание совпадало и со стремлением новгородцев, которые всегда тяготились зависимостью от южной Руси и налагаемой на них данью. Я. был недоволен еще тем, что отец оказывал предпочтение младшему его брату, Борису.

Разгневавшись на Я., Владимир готовился лично идти против него и велел уже исправлять дороги и строить мосты, но вскоре заболел и умер. Великокняжеским столом завладел старший в роде Святополк, который, опасаясь любимого тевлянами Бориса и желая сделаться единодержавным правителем всей Руси, умертвил трех братьев (Бориса, Глеба и Святослава); такая же опасность грозила и Я. Между тем Я. поссорился с новгородцами: причиной ссоры было явное предпочтение, которое Я. и его жена, шведская принцесса Ингигерда (дочь шведского короля Олава Скеткокунга), оказывали наемной варяжской дружине.

Варяги, пользуясь своим влиянием, возбуждали против себя население жестокостью и насилиями; дело доходило до кровавого возмездия со стороны новгородцев, а Я. в таких случаях обыкновенно принимал сторону наемников и однажды казнил многих граждан, заманив их к себе хитростью.

Считая борьбу со Святополком неминуемой, Я. искал примирения с новгородцами; последние легко согласились идти с ним против брата; отказать Я. в помощи и вынудить своего князя к бегству — значило бы возобновить зависимые отношения к Киеву и принять оттуда посадника; кроме того Я. мог вернуться из-за моря с варягами и отомстить Новгороду.

Собрав тысяч 40 новгородцев и несколько тысяч варяжских наемников, которых нанял раньше для войны с отцом, Я. двинулся против Святополка, призвавшего себе на помощь печенегов, в злой сече одолел его под г. Любечем, вступил в Киев и занял великокняжеский стол (1016 г.), после чего щедро наградил новгородцев и отпустил их домой. Бежавший Святополк возвратился с полками своего тестя, польского короля Болеслава Храброго, который рад был случаю вызвать смуту на Руси и ослабить ее; вместе с поляками пришли еще дружины немцев, венгров и печенегов.

Сам польский король шел во главе войск. Я. был разбит на берегах Буга и бежал в Новгород;

Болеслав отдал Киев Святополку (1017), но сам вскоре ушел из Киева, узнав о новых приготовлениях Я. и потеряв много поляков, убитых киевлянами за насилия.

Я., получив опять помощь от новгородцев, с новым большим войском разбил наголову Святополка и его союзников-печенегов, на р. Альте (1019), на том месте, где был убит Борис. Святополк бежал в Польшу и по дороге умер; Я. в том же году стал великим князем киевским.

Только теперь, по смерти Святополка, Я. прочно утвердился в Киеве и, по выражению летописца, "утер пота со своею дружиной". В 1021 г. племянник Я., кн. Брячислав Изяславич полоцкий, объявил притязания на часть Новгородских областей; получив отказ, он напал на Новгород, взял и разграбил его. Услышав о приближении Я., Брячислав ушел из Новгорода со множеством пленников и заложников.

Я. нагнал его в Псковской обл., на р. Судоме, разбил его и освободил пленных новгородцев.

После этой победы Я. заключил с Брячиславом мир, уступив ему Витебскую волость.

Едва окончив эту войну, Я. должен был начать более трудную борьбу со своим младшим братом Мстиславом тмутараканским, прославившимся победами над касогами.

Этот воинственный князь требовал от Я. раздела русских земель поровну и подошел с войском к Киеву (1024). Я. в то время был в Новгороде и на севере, в Суздальской земле, где был голод и сильный мятеж, вызванный волхвами.

В Новгороде Я. собрал против Мстислава большое войско и призвал наемных варягов, под начальством знатного витязя Якуна Слепого (см.). Войско Я. встретилось с ратью Мстислава у местечка Листвена (близ Чернигова) и в жестокой сече было разбито.

Я. снова удалился в свой верный Новгород.

Мстислав послал ему сказать, что признает его старшинство и не добивается Киева. Я. не доверял брату и воротился лишь собрав на севере сильную рать; тогда он заключил с братом мир у Городца (вероятно, близ Киева), по которому земля русская разделена на две части по Днепру: области по восточную сторону Днепра отошли к Мстиславу, а по западную — к Я. (1025). В 1035 г. Мстислав умер и Я. стал единовластно править русской землей ("был самовластцем", по выражению летописца).

В том же году Я. посадил в "поруб" (темницу) брата своего, кн. Судислава псковского, оклеветанного, по словам летописей, перед старшим братом.

Причина гнева Я. на брата неизвестна; вероятно, последний изъявлял притязания на раздел выморочных волостей, переходивших целиком к Я. В руках Я. были соединены теперь все русские области, за исключением полоцкого княжества.

Кроме указанных войн, связанных с княжескими междоусобицами, Я. пришлось еще совершать много походов против внешних врагов; почти все его княжение наполнено войнами.

В 1017 г. Я. успешно отразил нападение печенегов на Киев и затем боролся с ними, как с союзниками Святополка Окаянного.

В 1036 г. летописи отмечают осаду Киева печенегами, в отсутствие Я., отлучившегося в Новгород.

Получив об этом известие, Я. поспешил на помощь и наголову разбил печенегов под самыми стенами Киева. После этого поражения нападения печенегов на Русь прекращаются.

Известны походы Я. на север, против финнов.

В 1030 г. Я. ходил на Чудь и утвердил свою власть на берегах Чудского озера; он построил здесь город и назвал его Юрьевым, в честь своего ангела (христианское имя Я. — Георгий или Юрий). В 1042 г. Я. отправил сына Владимира в поход на Ямь; поход был удачен, но дружина Владимира вернулась почти без коней, вследствие падежа.

Есть известие о походе русских при Я. к Уральскому хребту, под предводительством какого-то Улеба (1032). На западных границах Я. вел войны с Литвой и ятвягами, по-видимому — для прекращения их набегов, и с Польшей.

В 1022 г. Я. ходил осаждать Брест, успешно или нет — неизвестно; в 1030 г. он взял Бельз (в сев.-вост. Галиции); в следующем году с братом Мстиславом взял червенские города и привел много польских пленников, которых расселил по р. Роси в городках для защиты земель от степных кочевников.

Несколько раз Я. ходил в Польшу на помощь королю Казимиру для усмирения восставшей Мазовии; последний поход был в 1047 г. Княжение Я. ознаменовалось последним враждебным столкновением Руси с греками.

Один из русских купцов был убит в ссоре с греческими.

Не получая удовлетворения за обиду, Я. послал к Византии большой флот (1043), под начальством старшего сына — Владимира Новгородского и воеводы Вышаты.

Буря рассеяла русские корабли;

Владимир истребил посланный для его преследования греческий флот, но Вышата был окружен и взят в плен при г. Варне. В 1046 г. был заключен мир; пленные с обеих сторон возвращены, и дружественные отношения скреплены браком любимого сына Я., Всеволода, с греческой царевной.

Как видно из летописей, Я. не оставил по себе такой завидной памяти, как его отец. По отзыву летописи, "он был хромоног, но ум у него был добрый и на рати был храбр"; при этом прибавлено еще, что он сам книги читал — замечание, свидетельствующее об его удивительной для того времени учености.

Княжение Я. важно как эпоха высшего процветания Киевской Руси, после которого она быстро стала клониться к упадку.

Значение Я. в русской истории основывается главным образом не на удачных войнах и внешних династических связях с Западом (см. ниже), а на его трудах по внутреннему устройству земли русской.

Он много содействовал распространению христианства на Руси, развитию необходимого для этой цели просвещения и подготовки священнослужителей из русских.

Я. основал в Киеве, на месте своей победы над печенегами, храм св. Софии, великолепно украсив его фресками и мозаикой; построил там же монастырь св. Георгия и м-рь св. Ирины (в честь ангела своей супруги).

Киевский храм св. Софии построен в подражание цареградскому.

Я. не щадил средств на церковное благолепие, приглашая для этого греческих мастеров.

Вообще он украсил Киев многими постройками, обвел его новыми каменными стенами, устроив в них знаменитые Золотые ворота (в подражание таким же цареградским), а над ними — црк. в честь Благовещения.

Я. прилагал немало усилий и для внутреннего благоустройства православной церкви и успешного развития христианской веры. Когда в конце его княжения надо было поставить нового митрополита, Я. велел собору русских епископов поставить митрополитом священника с. Берестова Илариона, родом из русских, желая устранить зависимость русской духовной иерархии от Византии.

Чтобы привить в народ начала христианской веры, Я. велел переводить книги рукописные с греческого на славянский и много сам их покупал.

Все эти рукописи Я. положил в библиотеку построенного им Софийского собора для общего пользования.

Для распространения грамоты Ярослав велел духовенству обучать детей, а в Новгороде, по позднейшим летописным данным, устроил училище на 300 мальчиков.

При Я. приехали в Русь из Византии церковные певцы, научившие русских осьмогласному (демественному) пению. Наиболее известным остался Я. потомству как законодатель: ему приписывается древнейший русский памятник права — "Устав" или "Суд Ярославль" или "Русская Правда" (см.). Большинство современных ученых (Калачев, Бестужев-Рюмин, Сергеевич, Ключевский) по весьма веским соображениям полагают, что "Правда" есть сборник действовавших тогда законов и обычаев, составленный частными лицами.

Как видно из самого памятника, "Правда" составилась не при одном Я., но и после него, в течение XII в. (см. Русская Правда).

Кроме "Правды" при Я.появился церковный устав или Кормчая книга — перевод византийского Номоканона.

Своей законодательной деятельностью, заботами о распространении христианства, о церковном благолепии и просвещении Я. так возвысился в глазах древнерусских людей, что получил прозвание Мудрого.

Немалую роль в деятельности Я. играли и заботы о внутреннем благоустройстве земли, ее спокойствии и безопасности: он был князем-"нарядником" земли. Подобно отцу, он заселял степные пространства, строил города (Юрьев — Дерпт, Ярославль), продолжал политику предшественников по охране границ и торговых путей от кочевников и по защите интересов русской торговли в Византии.

Я. огородил острожками южную границу Руси со степью и в 1032 г. начал ставить здесь города, поселяя в них пленных поляков. — Время Я. было эпохой деятельных сношений с государствами Запада.

Я. был в родственных связях с норманнами: сам он был женат на шведской принцессе Ингигерде (в православии Ирина), а норвежский принц Гаральд Смелый получил руку его дочери Елизаветы.

Некоторые сыновья Я. также были женаты на иностранных принцессах (Всеволод, Святослав).

Принцы и знатные норманны находили приют и защиту у Я. (Олав Святой, Магнус Добрый, Гаральд Смелый); варяжские торговцы пользуются его особым покровительством.

Сестра Я. Мария была замужем за Казимиром Польским, вторая дочь его Анна — за Генрихом I Французским, третья, Анастасия — за Андреем I Венгерским.

Есть известия иностранных летописцев о родственных связях с английскими королями и о пребывании при дворе Я. двух английских принцев, искавших убежища.

Столица Я., Киев, западным иностранцам казалась соперником Константинополя; ее оживленность, вызванная довольно интенсивной для того времени торговой дятельностю, изумляла писателей-иностранцев XI в. Я. умер в Вышгороде (под Киевом), 76 лет от роду (1054), разделив землю русскую между сыновьями.

Он оставил завещание, в котором предостерегал сыновей от междоусобиц и убеждал жить в тесной любви. Специальных исследований о нем не имеется. {Брокгауз}