Страхов Петр Илларионович

— ординарный профессор технологии и ветеринарной медицины и почетный член Moсковского университета, доктор медицины, родился 30 января 1798 г., умер 25 июня 1856 г. Помимо бесспорных научных заслуг С., биография его заслуживает внимания еще в том отношении, что в ней до известной степени обрисовывается уклад университетской жизни начала XIX века. С. был типичным детищем Московского университета или, выражаясь точнее, устроителей этого университета, который сам по себе в то время еще не приобрел собственной физиономии и прочных традиций.

Отец С., брат профессора физики (см. предыдущий), служил секретарем в вотчинном департаменте.

Незадолго до своей смерти, он, по рассказу самого С., как-то подозвал мальчика к себе, дал ему в руки зеленую кожаную сумку с книжкою, тетрадками и аспидной доской и сказал: "На, и ступай в университет; и я, и твой дядя, и мои друзья, и племянники, и твои двоюродные братцы там нашли свое счастье, там же и твое, поди его доставай, а здесь без меня тебе погибель". Мальчик отправился, действительно, в университет, где и был, при содействии дяди, зачислен в гимназию "на штатное содержание". Болезненный от природы, он, тем не менее, окреп там физически и сроднился с суровой дисциплиной; наравне с другими сверстниками он был "в послушании" у студентов, которым "служил, как служат солдаты офицерам" — "чистил им платье, причесывал им головы, хаживал с посылками и поручениями к их родным и знакомым" и т. д. "Все это он исполнял, по словам его биографа, с покорностию и без ропота, ибо, нося на плечах форменный желтый казенный сюртук, почитал себя слугою царским, а послуги студентам — частию своей должности". Впоследствии С. даже радовался этому суровому воспитанию, которое, по его мнению, помогло ему "уцелеть от нравственной беды, безначального своеволия". Низкий уровень и рутина преподавания в гимназии вселили в С. отвращение к школьным занятиям, и в то же время он пристрастился к ремеслам и физическому труду, для чего пользовался летними вакациями, когда работал в деревне с крестьянами, учился сеять, косить, жать, молотить.

Первые годы в гимназии С. "из скамеек предпочитал те, которые были расположены подальше от учителя", и уроков совершенно не готовил, довольствуясь тем, что случайно слышал и схватывал во время занятий его более усердных товарищей.

Однако среди учителей в старших классах гимназии нашлось несколько хороших преподавателей, с любовью занимавшихся своим делом, и они-то приохотили С. к научным занятиям, разбудив в нем жажду знаний.

В 1806 г., вместе с остальными 30—40 учениками гимназии он обязался подпиской "навсегда посвятить себя ученому званию", В июле 1810 г. С. был "награжден шпагой и в тот же день поставлен камерным студентом-надзирателем за штатными воспитанниками старшего возраста", а в августе перешел в университет, избрав физико-математическое отделение, для занятий на котором он был подготовлен техническими работами на некоторых московских фабриках.

Во время Отечественной войны 1812 г. он отправился с дядей Петром Ивановичем в Нижний Новгород, откуда возвратился весною 1813 г. При всеобщем московском пожаре сгорели и первые его работы по математике: переводы с французского "Геометрии" Лежандра и с немецкого "Инфинитезимального исчисления". Поскихо.

Полагая, что война с французами будет упорной и продолжительной, и нуждаясь во врачах, русское правительство поспешило открыть в Москве только медицинский факультет и пригласило к поступлению в него студентов из всех остальных отделений.

Этому приглашению, по совету профессора Н. Н. Сандунова, последовал и С. и с конца 1813 г. стал ревностно заниматься врачебными науками под руководством таких выдающихся для своего времени профессоров, как ?. ?. Рихтер, Ф. А. Гильтебрандт, М. Я. Мудров, В. М. Котельницкий и X. Г. Бунге. В 1817 г. он, вместе с другими студентами, был командирован в Московский военный госпиталь для занятий там ординаторской практикой и подготовления к докторскому экзамену и в следующем году награжден золотой медалью за студенческую научную работу.

К этому времени относится инцидент, характерный как для самого С., так и в особенности для университетской администрации.

Для ревизии выстроенного взамен сгоревшего в 1812 г. нового университетского здания в Москву приехал министр духовных дел и народного просвещения, который нашел постановку медицинского факультета неудовлетворительной и, возвратившись в Петербург, испросил Высочайшее повеление на расширение анатомического и клинических институтов.

Составление проектов, смет и новых штатов министр поручил попечителю университета, князю ?. ?. Оболенскому; тот передал часть этой работы декану медицинского факультета проф. М. Я. Мудрову, а последний в свою очередь пригласил себе на помощь проф. В. И. Ромодановского, эконома университета Грешищева и смотрителя больниц Полубояринова.

Однако все трое решительно отказались от этой работы ввиду ее трудности.

Мудров обратился тогда за помощью к... студентам-медикам, в том числе и к С. Последнему досталась самая трудная часть: "примерные штаты клинических и медицинского институтов с сметами расходов на ежегодное их содержание". О дальнейшем ходе этого дела биограф С. рассказывает следующее: "В конце 1818 г. Мудров представил все выработанные проекты попечителю, которому из всех бумаг понравились только составленные Страховым, потому что, кроме архитекторских смет, одни лишь они подлинно и были надобны.

Князь просмотрел их, сделал отметки карандашом и с своим человеком воротил прямо к писавшему их студенту... Сам приехал на задний университетский двор и попавшемуся тут сторожу приказал вызвать к себе на двор Страхова.

Когда же этот явился, князь-попечитель повел его под руку с собою двором и сказал: "Спасибо за твои бумаги, пересмотри еще, где надобно пополни, да пожалуйста не убавляй, лучше просить лишка, нежели теперь поскупиться, а после терпеть недостатки и жаться, да поторопись поскорее отпустить меня в С.-Петербург, будь уверен, что труды твои не пропадут, я тебе предоставлю первые места, которые откроются"... "Студент поспешил исполнить приказание", князь свез проекты в Петербург, и там они удостоились утверждения.

Выдержав экзамены прямо на степень доктора, С. защитил диссертацию "De dysenteria" (M., 1821 г.) и 10 октября 1821 года был удостоен степени доктора медицины.

Составленные им для университета проекты были приведены в исполнение, институты открыты, и по ходатайству "князя-попечителя", С. получил три должности: лектора химии, помощника директора клинического института и помощника директора медицинского института (последнюю должность — без жалованья). 3 февраля 1826 г. он был утвержден адъюнктом и вскоре после этого получил кафедру сравнительной анатомии и физиологии домашних животных.

Почти в то же время (30 июля) он был освобожден от должности помощника директора медицинского института, а через 5? лет оставил, по собственному желанию, и должность помощника директора клинического института.

В 1833 г., по смерти профессора Ф. А. Денисова, С. получил кафедру технологии, но через два года, когда в университете был введен новый устав, и кафедра технологии обращена была в кафедру сельского хозяйства, С. остался без занятий и только 28 января 1837 г. перешел на кафедру ветеринарной медицины. 18 августа 1846 г. он вышел из университета окончательно "за реформою", так как по новым дополнительным штатам медицинского факультета кафедра ветеринарии была упразднена.

В течение своей университетской службы С. занимал ряд должностей по выборам: декана и секретаря медицинского факультете, члена училищного комитета и ученого секретаря совета университета, временно исполнял должность директора клинического и медицинского институтов и больницы университета; во время холерной эпидемии он участвовал в дежурствах для подавания помощи заболевшим этой болезнью служащим в университете, причем и сам пострадал от нее. Вне университета он служил цензором в московском цензурном комитете, преподавал технологию в Московском коммерческом училище и впоследствии был директором этого училища.

Как преподаватель он, по собственным словам, "старался быть вразумительным и существенно-полезным, сообщая своим слушателям действительность, встречающуюся в пространстве человеческой жизни и на службах общественных, и не пускался в излишние теоретические предположения". Суровая дисциплина, при которой воспитывался С., принесла свои плоды, и, оценивая собственные качества, он восклицает: "Счастлив, почтен, тысячу раз почтен тот наставник молодых людей, который умеет обуздывать юношескую гениальность (sic!) и сдружить ее неразлучно с добродетелью и благонравием и таким образом руководит к истинному просвещению и совершенству человеческому". Под старость С. гордился тем, что был почтительным и молчаливым перед начальством.

В чинах он, впрочем, подвинулся не далее обыкновенного: достиг только статского советника.

По отзыву Шевырева, С. действительно был очень добросовестным преподавателем.

Помимо упомянутой диссертации, С. напечатал еще несколько переводов и ряд оригинальных статей и брошюр по различным вопросам из тех научных областей, которыми ему приходилось заниматься за время своей разнообразной профессорской деятельности.

Таковы: "О крике младенца в утробе матери", Рихтера с лат. ("Мед.-Физич. Журн.", III); "О средствах к познанию врачебной науки" Гильдебрандта, с лат. (Москва, 1826 г., 4°, 29 стр.); "Наставление простому народу, как предохранять себя от холеры и лечить занемогших ею в местах, где нет ни лекарей, ни аптек" (3 изд., СПб. , 1831, 1832 и 1848 гг.); "Краткое наставление к выгоднейшему курению вина из картофеля" (Москва, 1831 г.); "Первейший способ узнавать по зубам лета лошади" (Москва, 1834 г.); "Услуги, кои животная медицина оказывает медицине человеческой" ("Учен. Зап. Моск. Унив"., III); "De artificioruin fatis apud veteres Graecos et Romanos, oratio solennis" ("Речи и отчеты Моск. унив." 1835 г.). Затем ему принадлежат: "Воспоминания об обхождении французов с союзниками в военное время и французских военных врачей с трудными военнопленными больными и даже французскими" "Московск.

Врач. Журн.", III), несколько жизнеописаний, именно М. Я. Мудрова, П. И. Страхова (дяди) и др., помещенных в "Биогр. слов. проф. и преп. Импер. Моск. унив." и, наконец, — автобиография (там же). "Биогр. словарь профессоров и преподав.

Имп. Москов. унив.", ч. ІІ, Москва, 1855 г., стр. 467—476 (автобиогр.). — Л. Ф. Змеев, "Русские врачи-писат.", тетр. II, СПб. , 1886 г., — Некр. в "Отеч. Зап.", 1856 г., т. 107, ч. IV, 20. — Некр. в "Военно-Мед. Журн.", 1856 г., ч. 67, II. — Степ. Шевырев, "История Имп, Москов универ.", Москва, 1855 г. — Березин, "Русский энциклоп. словарь", отд. IV, т. II, СПб. , 1877 г., s. v. — Ф. Толль, "Настольный словарь", т. III, СПб. , 1864 г., стр. 547. {Половцов}