Сольц Аарон Александрович

Сольц А. А. (1872—1945; автобиография). — Родился в марте 1872 г. в местечке Солениках Виленского уезда и губ., в либеральной, сравнительно интеллигентной и довольно зажиточной купеческой семье. Отца я лишился 4-х лет. Когда мне было 11 лет, семья из матери, меня и двух сестер перебралась в гор. Вильну, где я поступил в 3-й класс 1-й мужской гимназии.

Мать моя, чрезвычайно энергичный человек, с большой инициативой, постоянно вела какую-то своеобразную борьбу за попранную справедливость по отношению к ней то со стороны родственников, которые хотели оттягать часть наследства, то разных других деловых людей, которые нарушали, по ее мнению, те элементы правды, которые должны быть свойственны купеческому сословию.

Я помню, с каким интересом и сочувствием у нас в семье читались отчеты всех процессов народовольцев и все либеральные романы того времени.

За время моей гимназической жизни я мало или, вернее, совсем не интересовался социальным вопросом, но был весьма оппозиционно настроен к власть предержащим.

Источником этой оппозиционности было, несомненно, мое еврейство.

В гимназию я попал с величайшими трудностями, ибо попал тогда, когда прием был чрезвычайно ограниченный, и вот неравенство в гражданских правах меня, конечно, и толкнуло в оппозицию.

С рабочим вопросом, с вопросами социализма я стал знакомиться лишь в последних двух классах гимназии, и то лишь в самой поверхностной форме. Революционность мою в то время питал мой двоюродный брат Аарон Павлович Лурье, отличительной чертой которого было правдоискательство.

Когда я окончил гимназию, я уже вел рабочие кружки, но там вел лишь культурную работу, читал с ними Писарева, но делал все сие из добрых просветительных чувств, а не во имя каких-либо революционных задач. Между тем тогда в Вильне уже стачки шли вовсю. Там тогда работал Мартов и вышеназванный Лурье. По поручению последнего я кое-какие мелкие услуги оказывал движению, но еще не осмысливал существа вопроса и даже горячо защищал право собственности и извлечения из нее доходов.

В 1895 г. я попал в Питер. Там в полном разгаре были споры марксистов и народников.

Струве и Туган-Барановский владели умами студентов.

Я впервые прочитал в гектографированной тетради, переходившей из рук в руки, учение К. Маркса в изложении Каутского.

Ни одна книга никогда впоследствии уже не играла в моей жизни такой роли, как эта гектографированная брошюра.

Я решил с ней не расставаться и, не выходя из квартиры, всю целиком переписал собственной рукой. С тех пор участь моя была решена.

Я стал изучать рабочий вопрос, я нашел себя, я стал революционером и старался сделаться марксистом.

В 1898 г. я стал активным работником-подпольщиком, связался, благодаря близости к А. П. Лурье, одному из основателей "Рабочего Знамени", с этой организацией, которая, в отличие от господствовавшего тогда в Питере экономизма, выдвигала на первую очередь политическую борьбу.

По ее поручению я ездил в Белосток в подпольную типографию за литературой, которую отвез в Киев, где связался с проживавшим там Урицким.

После провала первых органов "Рабочего Знамени" я продолжал работать там во второй смене работников вместе с братьями и сестрами Мартова.

В 1900 г. мы связались с организованной тогда "Рабочей Библ.", куда входил Савинков, еще тогда бывший с.-д. В январе 1901 г. я впервые, если не считать студенческих беспорядков 1899 г., в которых я принимал участие и в связи с которыми 2 раза арестовывался и исключался, был арестован в Вильне по политическому делу и направлен в Питер. В июне меня выпустили, я уехал в Вильну, где я примкнул к "Искре". В декабре этого же года я вновь был арестован и опять направлен в Питер. В мае 1902 г., благодаря голодовке, до решения дела под подписку, за свой счет, был отпущен в Сибирь.

Там, в Нижнеудинске Иркутской губ., пробыл 6 месяцев и в ноябре 1902 г. бежал. Побывал в Самаре у Кржижановского, запасся в Вильне паспортом на имя Кушеля и поселился в Екатеринославе в качестве хозяина подпольной типографии, обслуживавшей орг. ком., готовивший 2-й съезд партии.

В мае 1903 г. я был арестован вместе с типографией под фамилией Кушель, под этой фамилией в мае 1905 г. в Харькове судился и как Кушель 1 октября 1905 г. вышел на волю. После манифеста 17-го октября явился в Вильну, где работал до мая 1906 г. Оттуда скрылся от ареста в Питер и там в июле был арестован, просидел до февраля 1907 г. и направлен на 3 года в Тобольскую губ., в Туринск.

Из Туринска в ноябре 1907 г. перебрался в Тюмень, где была создана организация и поставлена типография, обслуживавшая даже Екатеринбург и Вятку. В 1908 г. я в порядке административном в связи с обыском просидел месяц. В марте 1909 г. вся организация провалилась, мы просидели до ноября, судились, но я был оправдан.

В феврале 1910 г. я вернулся из ссылки, пробыл полгода в Баку, а затем до февраля 1913 г. нелегально в Питере, где работал последний год как член ПК. В феврале 1913 г. в связи с романовскими праздниками был арестован и в мае отправлен в Нарым. В 1914 г. из Нарыма бежал, поселился в Москве, связался с областным центром и там при самом начале войны написал и выпустил прокламацию "Долой войну". 31-го июля был в связи с этой прокламацией арестован, судился военным судом и получил 2 года крепости. 10 октября 1916 г. вышел, остался в Москве, связался с областным центром, где работал до Февральской революции.

С момента Февральской революции был редактором "Соц.-Дем.", затем "Правды". С 1920 г. являюсь членом ЦКК, а с 1921 г. членом Верхсуда. [Работал на ответственных постах в Прокуратуре СССР. В 1923—34 член Президиума ЦКК ВКП(б). Был членом Интернациональной контрольной комиссии Коминтерна.] {Гранат}