Шатров Николай Михайлович

— поэт; сын пленного персиянина Шатра, вывезенного в Россию в детстве около 1727 года и воспитывавшегося в доме Мих. Афан. Матюшкина, командовавшего русскими войсками во время персидского похода; у него же в доме в Москве родился в 1767 году и Шатров.

Получив начальное образование в доме Матюшкина, Шатров в 1787 году определен был на службу канцеляристом в бывшую Монетную Экспедицию.

Переведенный затем (12-го декабря 1795 г.) на службу в Московское губернское Правление, Шатров произведен был в коллежские секретари (31-го декабря 1796 г.), а затем определен кассиром в Московскую удельную Экспедицию (9-го октября 1797 г.). Продолжая здесь службу, он был награжден чином коллежского асессора (11-го октября 1800 г.) и получил место товарища советника (15-го августа 1803 г.). В 1816 году Шатров находился на службе стряпчим в той же Экспедиции, после чего вышел в отставку коллежским советником.

Живя по месту службы постоянно в Москве, Шатров успел познакомиться с Сумароковым, Херасковым, Эминым и сблизиться со многими известными людьми, особенно с другом Новикова и покровителем знаний и талантов — П. А. Татищевым, в доме коего он потом и поселился.

Следствием знакомства с Новиковым было принятие Шатрова в число масонов, среди которых он впоследствии носил звание мастера (с 1819 года). По отзыву графа М. B. Толстого, Шатров был наименее скромным из братьев и не стеснялся рассказывать о тайнах масонского учения, что воспрещалось правилами учения и хранилось другими братьями в секрете.

Не получив никакого систематического научного образования, не зная ни одного иностранного языка, Шатров, однако, с самых юных лет отличался необыкновенной живостью ума, остроумием и способностью чрезвычайно легко писать стихи. Имя его в литературе встречается с 1790-х годов. Так, в 1795 году появились его "Стихи на смерть С. А. Аршеневского" (СПб.), в 1796 году стихотворение "На смерть Кострова" ("Приятное и полезное препровождение времени", ч. XII, стр. 387), в 1798 г. — песня "Катя в рощице гуляла" ("С.-Петербургский журнал", ч. IV, стр. 76). Затем следовали: "Ода на восшествие на престол Императора Александра I" (М. 1801 г.) и "Ода Государю Императору Александру Первому на коронование Его Величества в Москве в 1801 году сентября 15-го дня" (М. 1801 г.). Эти первые произведения Шатрова, не отличаясь красотой слога, не обратили на себя внимания; но его "Песнь Екатерине II, или Мысли россиянина, пришедшего к ее гробу в 1805 году" (впоследствии называется "Праху Екатерины II", в "Северном Вестнике" 1805 г., ч. V; перепечатана в сочинении П. Колотова: "Деяния Екатерины II, Императрицы и самодержицы Всероссийской". ч. VI, стр. 297), доставила ему большую известность, обратив на себя внимание смелостью выражений, могущих относиться к событиям современной эпохи. Однако песнь эта имеет менее поэтических достоинств, нежели его подражания псалмам.

Последние писаны Шатровым в применении их к событиям 1812 года и вообще к Наполеоновским войнам и, по отзывам современных критиков, замечательны не только яркостью картин и силой выражения, но и тем, что во многих из них высказаны различные библейские истины, имевшие весьма близкое отношение к современным Шатрову событиям.

Образцовым лирическим стихотворением его может служить его "Подражание псалму 32-му", читанное в 1816 году публично в Собрании Общества любителей Российской словесности и напечатанное в "Трудах" Общества, а затем в собрании стихотворений Шатрова, изданном Российской Академией; в этом подражании выражено торжество Европы по случаю заточения Наполеона на о. св. Елены. Кроме того, известность среди современников Шатров приобрел еще остроумным "Посланием к соседу", которое помещено было Жуковским в изданном им "Собрании русских стихотворений" (5 частей, М. 1810—1811 г.), но которого не находится в Собрании стихотворений поэта, изданном Академией, и "Маршем Донских казаков" ("Грянул внезапно гром над Москвой"). Потеряв в 1820 году зрение, Шатров продолжал заниматься стихотворством, диктуя свои произведения близким друзьям, среди коих были: гр. М. В. Толстой, Н. П. Николев и др. Особенно близок Шатров был с последним, которого он любил, как близкого родного, и в котором видел великого писателя.

К числу знакомых поэта принадлежал С. Т. Аксаков, которого он встречал у Ф. Ф. Кокошкина и С. Н. Глинки, а также Н. М. Загоскин, бывавший у Шатрова.

Одним из последних произведений Шатрова была его "Осень 1830 года, лирико-историческое песнопение слепого" (М. 1831 г.), написанная во время холерной эпидемии.

Кроме перечисленных произведений Шатрова, его стихи разбросаны по многим периодическим изданиям и сборникам того времени; так, они помещались, например, в "Амфионе" (1815 г.), "Русском Вестнике" (1815, 1817, 1818 г.), "Сыне Отечества" (1817 г.), "Московском Телеграфе" (1829 г.), "Дамском Журнале" (1831, 1832 г.), "Священной Лире" (кн. I, стр. 40; кн. II, стр. 20, 49). Не имея возможности, вследствие слепоты, продолжать службу, Шатров впал в бедность, почему Российская Академия, узнав, что "известный по нравственности своих стихотворений Н. М. Шатров находится в весьма ограниченном состоянии при совершенном лишении зрения", поспешила предпринять на свой счет, в пользу автора, издание его стихотворений, которое и вышло под именем "Стихотворений Н. Шатрова" (СПб., 1831 г., 3 части; первая и вторая части содержат "Подражания псалмам и песни духовные", а третья — преимущественно похвальные оды). Мысль эту подал Академии гр. Д. И. Хвостов, знавший Шатрова давно и принявший его под свое покровительство по просьбе С. Н. Глинки и кн. П. И. Шаликова.

Сочувствие Академии не только к положению, но и к таланту Шатрова, нашло отголосок и в литературе, в которой появились благосклонные отзывы о его произведениях.

Главный недостаток академического издания заключается в его неполноте; так, в него не вошли, кроме вышеупомянутых произведений Шатрова: "Ода на новый 1817 год", а также "Подражание псалму 136-му". С 1831 года, т. е. со времени выпуска в свет стихотворений Шатрова, начинается между Хвостовым и им переписка, интересная как обмен мыслей двух представителей отжившего свое время литературного направления.

По ходатайству А. С. Шишкова, стихотворения Шатрова были поднесены Государю, и автор их получил два перстня; кроме того, Шишковым же была ему выхлопотана от Российской Академии золотая медаль.

Но сочинения Шатрова в продаже шли плохо и не могли поправить его материального положения.

Причина такого неуспеха произведений Шатрова среди публики заключается в том, что он не принадлежал к новому литературному направлению.

В одном из писем Шатрова к Хвостову, первый перечисляет "мастеров", в число которых попали: Шишков, Дмитриев, Крылов, Жуковский, Хвостов.

Пушкин таким образом и в 1832 г. не удостоился от Шатрова титула "мастера".Вообще к Пушкину, как к главе нового литературного направления, Шатров относился крайне резко. М. А. Дмитриев, знавший поэта с 1820 года, свидетельствует, что он в это время, т. е. уже по выходе "Истории Государства Российского", видел также и в Карамзине только автора "Бедной Лизы" и не отдавал ему должной справедливости.

Шатров обладал действительно поэтическим даром, в котором, как мы знаем, ему не отказывал и Жуковский, говоривший в то же время, что искусство его заключалось лишь только в том, чтобы сказать "известное и обыкновенное необыкновенным образом", причиной чему служило желание Шатрова выражать свои мысли новыми красивыми оборотами, шедшими зачастую в ущерб ясности изложения.

По мнению же В. К. Кюхельбекера, Шатров — "поэт не без проблесков воображения, не без теплоты чувства, не без мыслей новых и удачных". Во всяком случае, Шатров пользовался среди своих современников гораздо меньшей известностью, чем того заслуживал по силе своего таланта.

Обладая природным умом и способностью импровизировать, Шатров был чрезвычайно веселым и интересным собеседником; его острые шутки-эпиграммы были широко известны среди его современников.

Под конец своей жизни Шатров совершенно обнищал и содержался со своей женой на счет друзей.

Умер он 11-го октября 1841 года в Москве.

Дело Архива Департамента Герольдии Прав. Сената о дворянстве Шатрова;

Ст. Маслов, "Историческое Обозрение действий и трудов Императорского Московского Общества сельского хозяйства", М., 1846, стр. 270; И. Порфирьев, "История русской словесности", ч. II, отд. III, Казань, 1891, стр. 135; "Русский Архив", 1877, I, стр. 264; "Воспоминания" графа М. В. Толстого в "Русском Архиве", 1881 г., кн. II стр. 46, 58, 62, 64, 66, 70, 72; П. О. Морозов, "Гр. Дмитрий Иванович Хвостов", в "Русской Старине", август 1892 г., стр. 421—23; Сопиков, "Опыт Российской библиографии", №№ 7096, 9335, 11402; Смирдин, "Роспись Российским книгам", №№ 7878, 11627, 11845; М. А. Дмитриев, "Мелочи из запаса моей памяти", М., 1869, стр. 226, 227—29; "Записки Ф. Ф. Вигеля", ч. III, 1892, стр. 133; Н. Барсуков, "Жизнь и труды Погодина", ч. III, СПб., 1890, стр. 203, 217; ч. VI, СПб., 1892, стр. 235, 239; И. М. Снегирев, биографический очерк, СПб., 1871, стр. 445, 447; 450; "Девятнадцатый век", М., 1872, стр. 219; Полное собрание сочинений С. Т. Аксакова, т. IV, СПб., 1886, стр. 1—158; Полное собрание сочинений кн. П. А. Вяземского, т. VIII, СПб., 1883, стр. 23; "Дневник" В. К. Кюхельбекера, в "Русской Старине", 1883, июль, стр. 142; А. В. Арсеньев, "Словарь писателей", СПб., 1887, с. 142; М. Н. Лонгинов, "Новиков и московские мартинисты", М., 1867, стр. 139; "Труды Императорской Российской Академии", 1840, ч. I, стр. 74, 77, 82; М. И. Сухомлинов: "История Российской Академии", вып. VIII, СПб., 1888, стр. 231, 232; К. Край, "Справочный Энциклопедический словарь", т. 12, СПб., 1847 стр. 218; "Записки, мнения и переписка адмирала А. С. Шишкова" т. II, Берлин 1870 стр. 343—344; "Записки" С. К. Глинки, СПб., 1895, стр. 157—9, 177, 242; А. Галахов, "Историческая хрестоматия нового периода русской словесности", т. II, СПб., 1864, стр. 169?170; "Месяцесловы" на 1814 г., стр. 100, и на 1816 г., стр. 148; гр. Бобринский, "Дворянские роды, внесенные в Гербовник", т. II, стр. 602; "Каталог русских книг библиотеки Императорского С.-Петербургского Университета", т. I, СПб., 1887, стр. 1035; Сочинения К. Н. Батюшкова, т. III, СПб., 1886; стр. 346, 718; "Отрывок из записок С. Н. Глинки" в "Русском Вестнике", 1865 г., № 7; "Русский Вестник", 1863, № 4, стр. 793—818; "Москвитянин", 1841 г., ч. I, № 1, стр. 324—326; ч. VI, № 12, стр. 297—299; "Литературные и театральные воспоминания" С. Т. Аксакова, в "Русской Беседе", 1856 г., № 4, стр. 1—62; 1858 г., № 1, стр. 5—34; № 2, стр. 52—84; № 3, стр. 9—43; Стихотворения М. А. Дмитриева, М., 1865, ч. I; Сочинения И. И. Дмитриева, стр. 238; А. Н. Неустроев, "Историческое разыскание о русских повременных изданиях и сборниках за 1703—1802 гг., СПб., 1874 г., стр. 758, 807; "Энциклопедический Словарь" Ефрона, т. 77, стр. 205. В. Модзалевский. {Половцов} Шатров, Николай Михайлович (1765—1841) — стихотворец конца XVIII и начала XIX вв., один из ревностнейших приверженцев школы Шишкова и противников Карамзина.

Сотрудничал в "Амфионе", "Северном Вестнике", "Русском Вестнике", "Сыне Отечества", "Трудах Общества Любителей Российской Словесности при Московском Университете". Многие из его стихотворений появились отдельными брошюрами.

В 1831 г. российской академией было напечатано собрание его стихотворений в двух томах. Стихотворения Ш. — в духовном роде: это или духовные песни, или переложения библейские, главным образом из Псалтыри.

Стихи Ш. всегда торжественны и ложновеличавы, местами звучны.

В. А. Жуковский верно заметил по поводу его стихов, что стихотворец постоянно заботится о том, как бы "известное и обыкновенное сказать необыкновенным образом". О Ш. см. у С. Т. Аксакова ("Сочинения", т. IV); М. Дмитриева ("Мелочи из запаса моей памяти", стр. 226—229); С. H. Глинки ("Записки", стр. 159); князя Вяземского ("Сочинения", т. VII, стр. 23). См. также "Москвитянин", 1841, № 12. {Брокгауз} Шатров, Николай Михайлович стихотворец и переводчик псалмов (слепой); р. 1765 г. в Москве, † 11 окт. 1841 г. там же. {Половцов}