Пушкин Иван Феодорович

— В 1646 г. несколько раз, во время отсутствия царя из Москвы, в числе других лиц, дневал и ночевал на государеве дворе; в 1648 г. был в числе поезжан на свадьбе царя Алексея Михайловича с Марьей Ильинишной Милославской и в конце этого года пожалован из жильцов в стряпчие.

В 1649—1651 гг. он сопровождал царя в Саввин-Сторожевский монастырь, в с. Коломенское и в с. Хорошево.

В 1656 г., мая 4-го, когда в Золотой Палате был прием послов Немецкого императора Фердинанда, и рындами были назначены два князя Прозоровских и Матвей Степ. и Ив. Феод. Пушкины, — то, вследствие челобитья Ив. Феод., что это назначение для него "невместно", по ровенству с Матвеем Степ., он был отставлен, и его заменил Ив. Аф. Прончищев.

Три месяца спустя, во время Польского похода, после взятия Динабурга, у царя Алексея Михайловича в шатре был прием других послов — венгерских и молдавских —и гонца от Бранденбургского курфюрста; при отпуске их, 6-го августа 1656 г., рындами были Н. И. и М. В. Шереметевы, а в другой паре — Ив. Федор. и Матв. Степ. Пушкины; дело на этот раз обошлось без местничества.

В 1660 и 1671 гг. П. был чашником во время торжественных обедов, на которых присутствовали грузинский царевич Николай Давидович и польские посланники.

В 1669 г. он дневал и ночевал при гробе царевича Симеона Алексеевича, а в 1670 г. — при гробе царевича Алексея Алексеевича.

С 13-го марта 1673 г. по 9-ое марта 1676 г. П. был товарищем воеводы в Тобольске при боярине Петре Мих. Салтыкове.

Так как 9-го марта 1676 г. Салтыков "со всем домом своим поехал к Москве, по государеву указу, не дожидаяся перемены", то "досиживал до перемены товарищ его — стольник Пушкин с дьяками". Ровно месяц спустя, 9-го апреля 1676 г., приехал новый воевода, боярин Петр Вас. Большой Шереметев.

В краткий промежуток самостоятельного воеводства в Тобольске, Пушкину пришлось в день Вербного Воскресения участвовать в обряде "шествия на осляти". В качестве исправлявшего должность главного воеводы П., согласно царскому указу 1669 г., когда впервые введен этот обряд в Тобольске, вел под уздцы осла, на котором сидел митрополит сибирский Киприан.

С 23-го ноября 1676 г. по 14-ое января 1679 г. П. был воеводой в Верхотурье, но со 2-го мая до 27-го сентября 1678 г., "в перемену Тобольского воеводы Петра Васильевича Меньшого Шереметева", находился в Тобольске, а на его месте в Верхотурье был временно воеводою стольник Род. Мих. Павлов.

Во время воеводства на Верхотурье П. получил много царских грамот, касавшихся ловли кречетов, правил провоза мягкой рухляди из Сибири, выдачи жалованья служилым людям, заготовки хлеба и проверки монастырских земель.

Приводим вкратце их содержание, а также и содержание донесений Пушкина.

Вскоре после своего назначения на Верхотурье П. доносил о недостатке оружия не только в новой Аятской слободе, но и во многих других слободах и даже в самом Верхотурье, где имелось лишь четыре пушки и двенадцать мушкетов и пищалей солдатских, да и те без лож и без замков.

Вследствие этого, П. опасался, что, в случае нападения на разные слободы уфимских башкир и кунгурских татар, нельзя будет противостоять им. О недостатке оружия доносил и Хрущов, бывший воеводой на Верхотурье за два года до П, но тщетно; не знаем, какой ответ последовал на донесение П., но напоминаний с его стороны о присылке оружия больше не встречается.

Как известно, царь Алексей Михайлович был великий любитель соколиной охоты, а потому неудивительно, что посылались грамоты и в Тобольск, и на Верхотурье с подробными наставлениями, сколько каких кречетов и челигов доставлять в Москву.

В грамоте от 27-го июня 1678 г. требуется присылка только самых лучших кречетов и челигов красных, подкрасных и цветных, а если попадутся серые и крапленые — тех велено отпускать на волю. Если посланные кречеты и челиги умрут в дороге, то "помыкальщики" должны вернуться на Верхотурье и вновь взять оттуда кречетов, а без птиц отнюдь в Москву не являться. — Ввиду важного значения торговли сибирскими мехами, принимались меры против тайного провоза их: 2-го декабря 1678 г. П. получил из Сибирского Приказа грамоту, чтобы верхотурские таможенные головы строго обыскивали всех, едущих из сибирских городов в Москву, и не допускали бы тайного провоза мягкой рухляди.

Дозволено везти только две или три шубы лисьих красных, куньих или беличьих, купленных для проезда, а остальное все отбиралось в царскую казну. Точно так же, если у тобольских и томских больших воевод, возвращавшихся в Москву, окажется больше, чем на 500 рублей, а у воевод остальных городов, воеводских товарищей и дьяков больше, чем на 300 рублей, то излишек против этой суммы велено отбирать в казну. — Была послана царская грамота в Тобольск боярину и воеводе Петру Вас. Шереметеву, чтобы из ясачной казны оставить соболей и "недособолей" для отправки в Китай; но так как, еще до получения царского указа, ясачная казна могла быть провезена из некоторых городов мимо Тобольска, то П. велено следить за этим, останавливать возчиков на Верхотурье и, отобрав что следует из мягкой рухляди, отсылать в Тооольск. — Жалованье служилым людям выдавалось не только деньгами, но и "меновыми товарами", которые нарочно для того присылались на Верхотурье.

Из отписки П. видно, что такого рода товары раздавались служилым людям, ружникам и оброчникам, что выключались из окладов стрельцы, принятые в службу из тяглых людей, а относительно детей боярских, поверстанных на выбылые места по отпискам тобольских воевод, П. находился в недоумении, давать ли им жалованье, или нет? — Одной из главнейших забот правительства было снабжение хлебом служилых людей сибирских городов.

До 1674 г. хлеб на Верхотурье привозился из Устюга Великого, Соли Вычегодской, Вятки с пригородами, Перми, Чердыни, Кайгородка, Соли Камской, Выми и Яренска, причем сошные люди тех же поморских городов строили на Верхотурье, для нагрузки хлебом, по 40 судов в год, и им выдавалось из государевой казны по 18 руб. за работу каждого судна. После 1674 г., вследствие неурожая в некоторых из вышеназванных местностей, приказано было вместо хлеба присылать оттуда на Верхотурье деньги.

П. получил царский указ править на "присыльщиках", что не будет дослано, а если на них доправить нечего, то давать их на Верхотурье на поруки, до государева указа, а в поморские города не отпускать, пока не дополучит оттуда деньги или хлеб. — В 1678 г. П. получил царскую грамоту о проверке земельных угодий, рыбных ловель и крестьян, которыми владели верхотурские монастыри по царским указам, и в следующем, 1679 г. доставил переписные книги если не всех, то по крайней мере некоторых монастырей.

В 1682 г. П. был назначен воеводой в Чернигов и получил наказ как относительно приема от прежнего воеводы Камынина города, хлебной и денежной казны, вершеных и невершеных дел, так и относительно тех требований, которые предявлялись к нему, как к черниговскому воеводе.

Он должен был стараться, чтобы между черкасами и казаками с одной стороны и русскими служилыми людьми с другой — существовали мирные отношения, причем от него зависели суд и расправа только над государевыми служилыми людьми, а в казацкие права он не мог вступаться, так как казаков, мещан и всяких черниговских служилых людей ведал Черниговский полковник.

Служилых людей, посланников и гонцов из других государств велено принимать и отпускать в Москву после подробных расспросов и только в таком случае, если в том государстве, откуда они выехали, нет морового поветрия.

Если получатся вести о приходе неприятеля — тотчас же давать знать великим государям в Москву и воеводам в Киев и другие малороссийские города.

Относительно охраны самого города Чернигова и содержания воинских людей сделаны были весьма подробные указания: повелевалось как можно чаще осматривать земляной вал и городовые крепости, чтобы производить починку при малейшей неисправности и никак не допускать до разрушения; точно распределить, где именно в городе должны стоять солдатский полк, надворная пехота (т. е. стрельцы) и пушкари, чтобы, в случае прихода неприятеля, всякий знал свое место, и чтобы не произошло никакого замешательства; не дозволять ратным людям жить в землянках, во избежание болезней, и следить, чтобы деревянные избы, предназначенные для их жилья, были достаточно просторны и исправны; не обременять ратных людей излишней службой и запретить начальникам употреблять для своего личного услужения кого бы то ни было, кроме денщиков. — В 1684 г. П. был воеводой на Терке и получил уведомление от кн. Андрея Ив. Голицына о походе донских казаков, для грабежа, на реку Куму и на Калмыцкие улусы, и о посылке против них ратных людей. "Русск. Ист. Библ.", ч. X, стр. 333, 336, 348, 423; "Акты ист.", V, 25, 36, 43, 46; "Доп. к акт. ист.", т. VI, 292, 295, 296, 369, 373; VII, 104, 109, 114; VIII, 63, 65, 103—104, 194—198; X, 134—141; XI, 134; "Др. Росс. Вивл.", ч. III, 205, 214, 223, 227; XIII, стр. 201; XIV, 77, 86, 94; "Дв. разр.", т. III; и "Дополн." к III т.; A. Барсуков, "Род Шереметевых", т. IV, стр. 289. В. Корсакова. {Половцов}