Миллер Всеволод Федорович
— известный русский лингвист и ориенталист (род. в 1846 г.); христианин; состоял директором Лазаревского института восточных языков в Москве; ныне состоит академиком СПб. академии наук. Из его многочисленных трудов отметим: "Отголоски апокрифов в кавказских народных сказаниях" (Журнал Мин. Нар. Просвещения, 1893); "Реферат о происхождении кавказских евреев" (Древности Восточные, 1889, стр. 16 и сл.); "Материалы для изучения еврейско-татского языка" — тексты, словарь с введением об истории и происхождении горских евреев, общая характеристика их разговорного языка (татского) и определение места его среди новоперсидских наречий (СПб., 1892). {Евр. энц.} Миллер, Всеволод Федорович [1848—1913] — выдающийся исследователь русского былевого эпоса, глава так наз. "исторической школы" в русской фольклористике.
Профессор, с 1911 — академик.
М. отличался разнообразием и широтой научных интересов: он был языковедом, востоковедом, этнографом и фольклористом.
Однако главные научные интересы Миллера вращались вокруг вопросов фольклористики.
В своих 3-томных "Очерках по русской народной словесности" (М., 1897, 1910, 1924) М. детально изучил географическое распространение былин (см.), связав его с колонизационным движением населения; сделал обобщающую сводку сведений о живой былинной традиции на севере, доказав унаследование крестьянскими сказителями искусства средневековых профессиональных слагателей и исполнителей былин — скоморохов; дал талантливый анализ технических приемов сложения былин (3 первых очерка I тома "Очерков по русской народной словесности". Все остальные статьи "Очерков" посвящены истории отдельных былевых сюжетов).
Он подверг сравнительному анализу все старые и новые тексты былин, снимая позднейшие "наслоения", стараясь воссоздать "прототип" былины.
Главные задачи, которые преследовал М., сводятся в основном к решению вопросов: где, когда, на основании каких исторических фактов и под какими поэтическими влияниями (устными и письменными, русскими и иноземными) сложилась та или другая былина.
При решении всех этих задач М. пользовался анализом упоминаемых в былине имен и географических названий, за искажениями народной этимологии вскрывая исторические лица, местности и события, широко привлекая для сравнения свидетельства летописей, исторических и литературных памятников.
К концу своей деятельности М. все больше и больше склонялся к мысли, что эпохой наибольшего расцвета и окончательного оформления былин в том виде, как мы их знаем, была московская эпоха XV — XVI вв. Ученики М. (А. В. Марков, С. К. Шамбинаго, H. M. Мендельсон, Б. М. Соколов и др.) продолжали разыскания М. с разными вариациями и оттенками в том же направлении. "Историческая школа" М. до последнего времени занимала в русской фольклористике господствующее положение.
За последние годы в свете марксистской критики отчетливо выступили ошибки методологических и теоретических установок М. и его школы. Бесспорной заслугой М. является искание более твердых реальных исторических основ в сравнении со школой чисто сравнительной, которой в свое время отдал дань и сам М. ("Экскурсы в область русского народного эпоса", 1892). Это не избавляет однако метод М. от целого ряда важных органических недостатков.
В области причинной обусловленности он не идет далее теории "среды", не только не делая шагов вперед по сравнению с культурно-исторической школой, но и отходя по сравнению с нею на позиции самодовлеющего историзма.
Именно, в этом духе устанавливается им обусловленность сюжетных схем тем или иным историческим фактом.
Чрезвычайно слабо интересуясь общественными отношениями (не говоря уже о конкретном раскрытии классовой идеологии, легшей в основу фольклорного факта), М. часто ограничивается отысканием индивидуальных прототипов и т. д. М. как даровитейший представитель фольклористики конца XIX — начала XX вв. в своем научно-исследовательском движении прошел и ярко отразил в своих работах два главнейших этапа науки в дореволюционной России — сравнительную и историческую школы, являвшиеся показателями (на данном идеологическом участке) роста и укрепления русской промышленной буржуазии.
Сравнительная теория обусловливалась колониальной политикой промышленного капитала, историческая школа — закреплением национальных великодержавных позиций (см. "Методы домарксистского литературоведения" и "Фольклористика"). Библиография: I. Осетинские этюды, ч. 1, М., 1881; ч. 2, М., 1882; ч. 3, М., 1887; Экскурсы в область русского народного эпоса, М., 1892; Материалы для изучения еврейско-татского языка, СПб, 1892; Русские былины старой и новой записи, под ред. В. Ф. Миллера и Н. С. Тихонравова, М., 1894; Очерк фонетики еврейско-татского наречия, М., 1900; Очерк морфологии еврейско-татского языка, М., 1901; Татские этюды, 2 чч., М., 1905 и 1907; Былины новой и недавней записи, М., 1908 (вместе с Е. Н. Елеонской);
Исторические песни русского народа XVI — XVIII вв., 1915 (посмертное издание). II. Пыпин А. Н., История русской этнографии, т. II, СПб, 1891; Лобода А., Русский былевой эпос, Киев, 1896; Скафтымов А. Н., Поэтика и генезис былин, Саратов, 1924; Материалы для биографического словаря действительных членов Имп. академии наук, ч. 2, П., 1917 (со списком трудов М.); "Этнографическое обозрение", кн. XCVIII — ХСІХ, посвященная памяти В. Ф. Миллера (1913, № 3—4); Шахматов А. А., Миллер В. Ф., "Известия Академии наук", 1914, № 2; Штернберг, В. Ф. Миллер как этнограф, "Живая старина", 1913; Соколов Б. М., Ак. В. Ф. Миллер как исследователь русского былинного эпоса (там же); Сперанский М. Н., В. Ф. Миллер, 1914 ("Отчет Моск. университета", ч. 1, 1913, со списком трудов М.); Елеонская Е. Н., В. Ф. Миллер, "ЖМНП", 1914, № 2; Mapков А. В., Обзор трудов В. Ф. Миллера по народной словесности, "Известия Отд. русск. яз. и словесности Академии наук", т. XIX, кн. II, 1914; т. XX, кн. I, 1915; т. XXI, кн. I, 1916; Зельцеp В. З., Капитализм и русская фольклористика, "Литература и марксизм", 1929, кн. V; Соколов Б. М., Об историко-социологическом изучении былин, Сб. "Памяти П. Н. Сакулина", М., 1931. Ю. Соколов. {Лит. энц.}
