Кульман Елизавета Борисовна

— писательница, род. 5 июля 1808 г., в Петербурге, ум. 19 ноября 1825 г., там же, погребена на Смоленском кладбище, дочь коллежского советника, прежде служившего офицером, сподвижника Румянцева и Суворова.

Лишившись отца вскоре после своего рождения, маленькая Кульман детство свое провела среди разного рода бедствий и лишений.

Только благодаря случайным обстоятельствам ее замечательные способности имели возможность развиться и проявиться.

С семейством Кульман был в дружественных отношениях один иностранец, домашний учитель в Петербурге, Гросс-Гейнрих, хороший знаток древних и новых языков.

Он и взял на себя руководительство Е. Кульман в ее образовании.

Заметив необыкновенные дарования своей питомицы, он решил сделать из нее умственную силу, хотя более наблюдательный глаз может быть понял бы, что Е. Кульман была еще более одарена чувством и фантазией, чем умственными силами.

Для Гросс-Гейнриха, который искренне привязался к своей ученице.

Е. Кульман была драгоценнейшей находкой, над которой он решил поработать.

За эту любовь Е. Кульман, сердечный и чувствительный ребенок, платила своему учителю глубоким уважением, доходившим до обожания, до подчинения ему всех своих мыслей, взглядов; делать так, как учитель находит лучшим, было ее единственным желанием.

Уже на пятом году Е. Кульман начала обнаруживать из ряда выходящие дарования.

Проводя время в бедности и одиночестве, маленькая Кульман привязалась к природе, заменившей ей не только игрушки, но и живых существ, которых недоставало в ее жизни; природа в глазах ее была олицетворенной, живой; девочка разговаривала с цветами, бабочками, звездами, как бы с живыми, считала их своими друзьями; при этом она обладала удивительной памятью.

Семи лет, спустя год после начала учения, она легко и правильно говорила по-немецки, достаточно владела французским языком, а десяти лет знала итальянский язык, который она очень любила и предпочитала другим, и английский.

На всех этих языках она много прочла; русские писатели оставались в забвении, что объясняется влиянием ее учителя.

Кульман не знала Пушкина даже тогда, когда он выступил с "Евгением Онегиным". Когда Е. Кульман шел двенадцатый год, условия жизни ее изменились к лучшему: ее мать получила место домоправительницы у овдовевшего священника Горного Корпуса Абрамова; через Абрамова мать Кульман познакомилась с сeмейством тогдашнего директора Горного корпуса Медера, человека умного и образованного, и в его семействе маленькая Кульман нашла себе подруг, он же доставил ей возможность изучать естественную историю, ею очень любимую, музыку, рисование; под руководством Гросс-Гейнриха она продолжала заниматься изучением языков и литературы; в это же время Кульман начала учиться латинскому языку. Это изучение было вызвано желанием ее сделать что-нибудь приятное облагодетельствовавшему ее священнику; зная его любовь к древней словесности, она решила на латинском языке высказать ему свою признательность в день ангела.

Блестящие результаты были достигнуты всего в несколько месяцев.

Священник Абрамов в награду предложил девочке уроки славянского языка, на что она согласилась с радостью.

От Абрамова Кульман познакомилась и с именами наших поэтов и писателей.

На тринадцатом году Е. Кульман изучила в несколько месяцев греческий язык. Вскоре она начала переводить Анакреона на русский, итальянский, французский и латинский языки, а на четырнадцатом году взялась за изучение Гомера; затем Павзаний стал ее постоянным чтением; благоговением к Гомеру она была проникнута во всю свою жизнь. С богатым запасом филологических познаний не трудно было Кульман изучить и другие языки — испанский, португальский, новогреческий.

Обыкновенно месяца через три она свободно читала на новом языке и могла переводить с него. Наконец, Е. Кульман попробовала свои силы и в поэтическом творчестве.

Под влиянием своего учителя, ярого поклонника классических образцов, Кульман начала писать в духе греческих поэтов.

Прежде всего она написала "Венок", сборник стихотворений, из которых каждое носит название какого-нибудь цветка: лавр, роза, фиалка, ирис и проч. Затем, она написала "Стихотворения Коринны". Около этого времени Гросс-Гейнрих выбрал из стихотворений Кульман тридцать лучших немецких, шесть итальянских и четыре французских, переписал их в двух экземплярах и отослал на суд в Веймар к Гете и в Байрейт к Жан-Полю Рихтеру, а стихотворный перевод Анакреона, через одну высокопоставленную даму, поднес Императрице, без ведома своей ученицы.

Вскоре Гете прислал письмо, в котором говорил: "Объявите молодой писательнице от моего имени, от имени Гете, что я пророчу ей со временем почетное место в литературе, на каком бы из известных ей языков ни вздумала писать". Ж. П. Рихтер прислал лестный отзыв, а известный знаток греческой литературы Фосс говорил о "Стихотворениях Коринны": "Эти стихотворения можно почесть мастерским переводом творений какого-нибудь поэта блистательных времен греческой литературы, о котором мы до сих пор не знали: до такой степени писательница умела вникнуть в свой предмет.

Нет слова, которое могло бы нас разубедить, что мы читаем творение древности.

Трудно понять, как столь молодая девушка могла уже приобрести такие глубокие и обширные познания в искусстве и древности...". Императрица прислала драгоценный подарок.

Когда самим Гете был признан поэтический талант Кульман, ее учитель все еще продолжал свою опеку, не давая ей свободы, и заставляя писать в подражание классическим образцам.

Однако, вскоре Кульман пришла к мысли, что ее произведения, если она будет писать так, как начала, могут быть доступны лишь знатокам греческой жизни и не могут представлять интереса для простого читателя; у нее явилось желание сделаться народной писательницей.

Она обратилась, по обыкновению, к Гросс-Гейнриху, — и тот посоветовал ей заняться обработкой народных сказок.

Она сначала написала ряд немецких сказок, под именем "заморских", а потом принялась за обработку русских, написала "Василия Буслаева", "Добрыню Никитича" и друг. Но склад этих сказок напоминает величавый тон греческого эпоса, тон поэм, далеко отступающий от безыскусственности сказочной речи; все здесь — картины, сравнения, речи — греческое или дантовское.

Увлеченная Грецией, воспроизвести Русь Кульман оказалась не в силах. В год болезни Кульман написала последнюю часть своих произведений — "Стихотворения Береники", посвященные Беренике, матери Птолемея, покровительнице искусства, а также — сказку в стихах "Волшебная лампада", на сюжет из "1001 ночи". Стихотворения Кульман, помимо удивительного знания греческой древности, в них отразившейся, не представляют достоинств; они водянисты и усыпительны, больше походят на прозу, часто очень тяжелы.

В свет появились произведения Кульман после ее смерти.

Академия Наук, одобрив их в 1832 г., издала под заглавием: "Пиитические опыты" 3 ч., СПб. 1833 г., и вторично под заглавием: "Полное собрание русских, немецких и итальянских стихотворений Е. Кульман", СПб. 1839 г.; третье издание полного собрания вышло в Петербурге же в 1841 г. Кроме того, отдельно изданы: "Sammtliche Dichtungen", 4 Th. Pet. 1835; "Сказки", 3 части, СПб. 1839). Литературы немецкая и итальянская считают Кульман также своей. В Италии и Германии ее произведения выдержали по несколько изданий, в Германии Кульман относится к числу классических писателей.

А. Никитенко "Жизнеописание девицы Кульман" в "Библиотеке для Чтения" 1832 г.. т. VIII, и отдельно; "Е. Кульман и ее стихотворения" — "Библиотека для Чтения" 1849 г., тт. 94, 95 и 96; Д. Мордовцев, "Русские женщины". М. Вольф, "Русские люди", 351, т. I; "Исторический Вестник", 1880 г., № 12. стр. 551—579; кн. Н. Голицын, "Словарь русских писательниц"; "Русский Архив" 1865 г., изд. II, стр. 1433); "Е. Кульман и ее стихотворения", соч. К. Гросс-Гейнриха, перев. с нем. M. и Е. Бурнашевых, СПб. 1849 г.; "Рассвет" 1861 г., № 12; "Живописный Сборник" Плюшара, 1857 г., № 445; M. Цебрикова, "Русские женщины писательницы" — "Неделя" 1876 г., №№13—14, "Иллюстрированная Газета" 1865 г., № 21; Н. Билевич; "Русские писательницы XIX века" "Moсковский Городской Листок" 1847 г., №№ 108, 109, 113, 114; "Kulmann und ihre Gedichte", von K. Grossheinrich, Leipzig 1844; F. Miltner, "Dichtungen von E. Kulmann", Heidelberg. 1815; "Полное собрание сочинений B. Белинского", т. V, СПб. 1901 г.; Письмо К. Гросс-Гейнриха к А. Востокову от 20 авг. 1837 г. — в "Сборнике статей, читаемых в отделении русского языка в словесности Академии Наук", т. V, СПб. 1873 г., стр. 334—336: Геннади, "Словарь"; "Отечествен.

Зап." 1850 г., т. 68; "Северн.

Пчела" 1833 г., № 239, 1835 г., № 215, 1850 г., № 2; "Маяк" 1842 г., т. I; "Москвитянин" 1850 г., № 16; "Молва" 1857 г., № 32, стр. 373; "С.-Петербургские Ведомости" 1841 г., № 119; "Русский Вестник" 1841 г., № 8. Ив. Дав. {Половцов} Кульман, Елизавета Борисовна — известная поэтесса (1808—1825). Род. в Петербурге в бедной немецкой семье. Рано обнаружила замечательные способности: в месяц она могла выучиться любому иностранному языку. Руководил ее воспитанием друг ее покойного отца, Гроссгейнрих, строгий классик, заставлявший ее писать подражания ложно-классическим образцам, стихи на заказ и т. д. В занятиях русской литературой К. не шла дальше Державина. 12-ти лет от роду К. перевела Анакреона на пять языков (всего ей было известно их десять) прозой и на русский, немецкий и итальянский яз. стихами.

Гете, ознакомившись со стихотворениями К., нашел, что она могла бы занять выдающееся место в литературе любой страны.

Обыкновенно К. писала стихи сначала по-немецки и затем уже переводила их на русский язык. В период 1821—24 гг. К. написала ряд стихотворений, подписывая их: "Коринна", и издала "Венок" (собрание антологических произведений) и "Русские сказки". В последних, кроме темы, нет ничего русского.

Простудясь во время наводнения 1824 г., К. заболела чахоткой.

Уже лежа в постели, она написала "Стихотворения Беренике" и сказку: "Волшебная лампада" (из "Тысячи и одной ночи"). Над ее могилой, на Смоленском кладбище, поставлен памятник с надписью из Малерба: "Rose, elle vecut ce que vivent les roses — l''espace d''un matin". После смерти К. изданы: "Пиитические опыты" (СПб. 1833; 2-е изд. 1839); "Полное собрание русск., нем. и итал. стихов" (СПб. 3841); "Сказки" (СПб. 1839); "Sammtliche Dichtungen" (СПб. 1835; 8-е изд. Франкфурт, 1857). Как писательница, К. столько же принадлежит Германии, как и России; немецкие критики высоко ценят ее произведения.

По-русски К. писала женскими и притом белыми стихами; отсюда монотонность ее произведений.

Ее переводы замечательно близки к подлиннику.

Белинский находил, что К. нельзя назвать не только поэтом, но даже искусным версификатором.

Только в 1849 г. появились в "Библ. для Чтения" неизвестные до тех пор произведения К. — "шалости", как она их называла, заботливо скрывая их от Гроссгейнриха.

Здесь К. оставляет мир античных героев, берет темы из своей личной жизни и выказывает симпатичный талант, который, при других условиях, мог бы развиться.

Русская жизнь была чужда К.; современница Пушкина, она не знала его даже тогда, когда он выступил с "Евг. Онегиным". Ср. А. Никитенко, "Жизнеописание девицы К." (СПб. 1835; перев. на итал. яз.); Гроссгейнрих, "Е. К. и ее стихотворения" (пер. с нем. Е. и М. Бурнашевых, СПб. 1849); Е. Miltner, "Dichtungen von E. К." (Гейдельберг, 1875); E. С. Некрасова, "Е. К." ("Истор. Вестн." 1886, № 12); Monnich, "Е. К." (Нюрнберг, 1843). В. Карцев. {Брокгауз} Кульман, Елизавета Борисовна поэт; род. 1806 г., † 1825 г. 19 ноября.

Дополнение: Кульман, Елизавета Борисовна, род. 5 июня 1808 г. {Половцов}