Кирилл Белозерский

— преподобный, основатель Кирилло-Белозерского монастыря ныне в городе Кириллове, род. около 1337 г., скончался 9 июня 1427 г. В мире прозывался Косма и по происхождению принадлежал к высшему московскому классу.

Рано оставшись сиротою, он провел свою молодость в должности казначея своего родственника (окольничего великого князя Димитрия Донского) Тимофея Васильевича Вельяминова.

Частые посещения московских монастырей укрепили Косму в решимости принять монашество.

После одного из посещений боярского дома преп. Стефаном Махрищеким, он (до 8 сентября 1380 г.) был облечен в рясофор и вступил затем в братство московского Симонова монастыря, славившегося в то время строгостью своего общежительного устава.

Здесь, после испытания, постриженный в иноки преп. Кирилл провел 9 лет в хлебне, поварне и прочих службах, находясь под руководством старца Михаила, впоследствии смоленского епископа, и пользуясь советами преп. Сергия Радонежского.

Возведенный в сан иеромонаха, он по удалении Симоновского архимандрита Феодора на ростовскую архиепископию, был избран на его место, но в этом сане оставался недолго (около 1388—1390 гг.). Недовольный нарушением старых строгих порядков монастырской жизни Кирилл уступил свое место другому (Сергию Азакову), а несколько позже преследования со стороны нового игумена принудили его и удалиться из Симонова в старый монастырь Рождества Пречистой (иначе в "Старое Симоново", недалеко от нового Симонового монастыря), где у него и явилась мысль "далече от мира уединиться". Узнав от своего сподвижника по монастырю преп. Ферапонта (впоследствии основателя белозерского Ферапонтова монастыря), возвратившегося с Белаозера, что там есть места, удобные "для безмолвия", он в сопровождении преп. Ферапонта отправился в Белозерскую страну и здесь в 1397 г. на берегу Сиверского озера, верстах в 7 от Шексны, положил начало общежительному монастырю во имя Успения Богородицы, — впоследствии сделавшемуся известным под именем Кириллова-белозерского; игуменом этого монастыря он и состоял около 30 лет до самой своей кончины.

Первоначально он поселился в нынешней "Ивановской" половине монастыря.

Здесь на склоне холма он водрузил деревянный крест, устроил вместе с преп. Ферапонтом самый простой шалаш, а затем выкопал в земле келлию.

Преп. Ферапонт вскоре удалился и впоследствии основал особый монастырь, Кирилл же на том месте соорудил небольшую избушку, сохранившуюся до наших дней; она служила ему, вероятно, келлией, хотя обыкновенно ее называют часовнею.

Впоследствии он перенес свое место жительства несколько на запад и поставил здесь при содействии пришлых рабочих деревянную церковь во имя Успения Пресвятыя Богородицы, келлии, трапезу и другие служебные постройки.

В основу внутренней организации своего монастыря преп. Кирилл положил обычаи Симоновские: строгое общежитие, личную нестяжательность и вотчинный строй с ограничениями в духе требований митр. Киприана.

Богослужебные и келейные порядки с самого начала монастыря были, по-видимому, иерусалимские.

Благодаря счастливому географическому положению новой обители (близ исторического Словинского волочка, т. е. недалеко от волокового пути) и благодаря колонизационному движению населения, из Понизовья в пределы Белоозера, искусственно усиленному льготами, предоставленными для новых поселенцев белозерскими князьями, уже при жизни преп. Кирилла монастырь его достиг значительной степени благосостояния, чему отчасти содействовало личное расположение к преп. Кириллу князей — его духовного сына князя белозерского и можайского Андрея Дмитриевича, его семьи, великого князя московского, князя галицко-звенигородского и общественное уважение к его подвижничеству.

При жизни его в составе монастырского братства числилось до 53 иноков, а его обитель владела приблизительно 40 земельными участками в Белозерском княжестве: селами, деревнями, нивами, займищами и рыбными ловлями.

В монастыре преп. Кирилла соблюдался самый строгий устав. Сам игумен исполнял его строже всякого простого инока. Все имущество было общее; без разрешения игумена никто не выходил из монастыря; все, приносимое братии, подарки или даже письма, непременно вносилось с ведома игумена; через его же руки проходило все, что посылали кому-либо на сторону иноки. Каждый инок строго исполнял послушание, специально назначенное ему игуменом.

Вместе с тем еще при жизни преп. Кирилла его обитель стала своего рода культурным центром.

Сам преп. Кирилл был известен как книголюбец еще в Симонове.

При его белозерском монастыре проживал дьяк, обязанностью которого было писать книги и учить детей "грамотной хитрости". Многие из грамотных иноков трудились над перепискою книг и составлением сборников, из числа коих некоторые доселе сохраняются в Кирилловом монастыре.

Предание указывает между ними и рукописи, писанные рукою самого Кирилла.

Сам он был автором трех посланий, свидетельствующих о его начитанности, хотя и изложенных в простонародно-безыскусственной форме. Послания эти адресованы: к великому князю Василию Дмитриевичу (начинается оно так: "Господину благоверному и благолюбивому князю великому Василию Дмитреевичю, Кирилло черньчищо многогрешный"...); к удельному князю Андрею Дмитриевичу (начинается так "Господину благоверному князю Ондрею Дмитриевичю, Кирил черньчище грешный и непотребный"), и к звенигородскому князю Георгию (Юрию) Дмитриевичу (начинающееся так "Господину благоверному князю Георгию Дмитреевичю, Кирилище черньчище грешный с своей братицею"). В послании к великому князю, являющемся ответным, преп. Кирилл прежде всего благодарит его, что он обратился к нему, такому грешному иноку, и обещает со своей стороны молиться Богу за князя; князю же он советует строго исполнять свои обязанности пред Богом и людьми; "храни себя, господине, со многою твердостью в добрых делах, — пишет он; — если на корабле ошибется гребец, то опасность гораздо меньше, чем если ошибется кормчий; так же, сравнительно, важна и всякая ошибка правителя". В послании к можайскому князю опять видим увещания заботиться о подданных. "Смотри, господине, — пишет игумен, — чтобы суд у тебя творили правильно, чтобы не было поклепов, подметов, чтобы судьи не принимали посулов.

Смотри, чтобы не было у тебя в вотчине корчмы: от нее великая пагуба, христиане пропиваются, а души гибнут.

Также не было бы у тебя мыта, это прибыль неправильная, но где перевоз, там прилично дать труда ради... Христианам не ленись управу давать сам". В послании к князю звенигородскому преп. Кирилл утешает его по случаю смерти его жены и убеждает каяться в своих грехах и поправляться, напоминает, что смерть есть лишь переход в лучшую жизнь. На извещение князя, что он хочет приехал в монастырь, чтобы найти утешение в беседе с игуменом, этот последний просить князя отказаться от этой мысли. "Вы ожидаете, господине, пишет он, что я здесь добрый и святой, а по истине я окаяннее и грешнее всех людей и исполнен всякого зла". Эти послания, простые по изложению, принадлежат, по искренности и сердечности, к лучшим произведениям древне-русской письменности.

Преп. Кириллу принадлежит еще духовное завещание к братьи, составленное по общепринятому в то время образцу и известное в двух редакциях: сокращенной (в Пахомиевом житии) и более пространной (встречается отдельно в рукописях и помещено в Успенской церкви в г. Кириллове за стеклом) и одно неизданное поучение.

Кроме того преп. Кириллу нередко приписывают составление письменного устава для своего монастыря, но это — догадка, не имеющая за собою оснований.

Скончался преп. Кирилл 9 июня 1427 г., 90 лет от роду (по сказанию жития), во время эпидемической болезни, погребен в Кириллове монастыре с правой стороны церкви Успения.

Над его мощами ныне находится церковь во имя преп. Кирилла, построенная в 1585—1587 гг. и заново перестроенная в XVIII веке. Житие преп. Кирилла, составленное в конце XV в. Пахомием Логофетом (в рукописи).

Сокращенное житие преп. Кирилла (в рукописи начала XVI в.). Похвала преп. Кириллу (в рукописи начала XVI в.). Жития проп. Ферапонта и Мартиниана белозерских (в рукописи; сравн. Летопись занятий Археограф. комм.. 1861, вып. І. 1—7). Акты Историч. т. I, № 16, 27, 32, 163, 204; А. Юр. № 72; Рус. Ист. Библиот., изд. Археогр. комм., т. II, №№ 5, 6, 7, 8, 9—15; Д. М. Мейчик, "Грамоты XIV в XV вв. Моск. архива Мин. Юстиции", М. 1883, стр. 99, 120, 123. В. В. Зверинский, "Материалы для историко-топограф. исследования о правос. монастырях в росс. империи с библиограф. указат.", II. Монастыри по штатам 1764, 1786 и 1795 г. 1892, № 867, стр. 166—175; Н. П. Барсуков, "Источники русск. агиографии", изд. Импер. Общ. Любит. Древ. Письм., LXXXI, 1882, стр. 297—306; В. О. Ключевский, "Древнерусские жития святых, как исторический источник", 1871, стр. 123, 158, 272; Архим. Варлаам, "Опис. историко-археол. древностей и редких вещей, находящ. в Кирилло-Бел. монастыре", М. 1859 (из "Чтен. Общ. Ист. и Др. Рос."); его же: "Обозрение рукописей собств.. библ. преп. Кирилла Белоз." ("Чтен. Общ. Ист. и Др. Росс." 1860, II, отд. 3, стр. 1—69); С. Шевырев, "Поездка в Кирилло-Белоз. монастырь, в 1847 г.", ч. I — II. М. 1850; Макарий, "Ист. рус. церкви", тт. IV, V; Никольский, H. K., "Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство", 1897. {Половцов}