Каринский Михаил Иванович
— один из наиболее значительных представителей философии в России; сын московского священника, род. 4 ноября 1840 г. Окончил курс в Московской духовной акд. со степенью магистра.
С 1869 до 1894 г. преподавал философию в СПб. дух. акд.; в 1880 г. за диссертацию "Классификация выводов" получил степень доктора философии в СПб. университете.
Другие сочинения К.: "Египетские иудеи" ("Христианское чтение", 1870), "Критический обзор последнего периода германской философии" (СПб., 1873; отчет о заграничной командировка, во время которой К. слушал Лоце, Куно-Фишера и др.), "К вопросу о позитивизме" ("Прав. обозр.", 1875), "Подложные стихи в сочинении иудейского философа Аристовула" ("Ж. М. H. Пр.", 1876), "Апполоний Тианский" (там же, 1877), "Явление и действительность" ("Прав. обозр.", 1878), "О связи философских взглядов с физико-астрономическими в древнейший период греческой философии" ("Христ. чтение", 1883), "Учебники логики М. М. Троицкого" ("Ж. М. Н. Пр.", 1889), "Бесконечное Анаксимандра" (СПб., 1890), "Рецензия на сочинение Линицкого: Идеализм и реализм" ("Христ. чтение", 1892), "Об истинах самоочевидных" (СПб., 1893, вып. 1). Во всех своих трудах К. выказал глубину анализа, необыкновенную добросовестность в передаче чужих мыслей, а в критике их — чрезвычайную правдивость.
Эти же свойства К. проявлял и в своей плодотворной преподавательской деятельности.
Из учеников его выделяется В. Серебренников, автор сочинения о Локке. Большинство исторических работ К. имеет характер весьма ценных, по первоисточникам, монографий, касающихся самых запутанных вопросов, только "Обзор немецкой философии" представляет собою блестящий очерк развития основных идей немецкой философии, начиная с Канта и кончая Гартманом.
Этот анализ классиков немецкой философии и их эпигонов содержит в себе и руководящие идеи самого Каринского.
Вся немецкая философия стоит в зависимости от того направления, которое дал ей Кант; но Кантова система, как показывает К., имеет коренные недостатки, поэтому и все попытки систематизации, выросшие на этой почве, несостоятельны.
Нужно, следовательно, заново пересмотреть основные вопросы познания.
Таким образом, история философии привела К. к рассмотрению вопросов, составляющих догматическую часть его философии.
Теория познания — это главная задача философии.
В истинном познании мы имеем, во-первых, способ выведения мысли из других, т. е. формулы вывода; во-вторых — так как всякое доказательство покоится на истинах самоочевидных — определение числа аксиом и указание права их на достоверность.
Эти две задачи Каринский разрешает в двух сочинениях: первую — в "Классификации выводов", вторую — в "Истинах самоочевидных". "Классификация выводов" — единственный русский вполне оригинальный и весьма значительный труд по логике.
К. показывает несостоятельность обоих противоположных направлений в логике — силлогистического, формального (Аристотелевского) и индуктивного (Бакона и Милля). Он утверждает, что нельзя основывать классификацию выводов на противоположности между индукцией и силлогизмом.
Среди силлогистических выводов найдутся такие, которые окажутся ближе к индуктивным, чем к другим силлогистическим; самый принцип деления силлогистических фигур, как чисто внешний, разъединяет сродное и соединяет совершенно различное.
Противоположная школа Бакона и Милля, указала на некоторые существенные недостатки силлогистики, но сама не выдерживает критики.
Отрицание силлогизма Баконом покоится на недоразумении, и его теория индукции отлично уживается с силлогизмом.
Утверждение Милля, что всякий силлогизм есть petitio principii и что мы заключаем от частного к частному — неверно, ибо заключение получается лишь в том случае, если сделать добавочное предположение о сходстве частных случаев между собою. Оба направления, как силлогистическое, так и индуктивное, имеют и общие недостатки — а именно они оставляют без внимания целый ряд законных выводов, необъяснимых с их точки зрения.
Итак, нужно найти новый принцип для классификации выводов.
Выводом называется перенесение одного из основных элементов установленного уже в нашем знании суждения на соответственное место в другом суждении на основании некоторого отношения между остальными элементами обоих суждений.
Логически перенесение элементов суждения из одного в другое может быть оправдано в случаях тождества этих элементов.
Итак, тождество есть оправдание всякого вывода.
Эта мысль К. сближает его с математическим направлением логики (Гамильтона и др.). Так как основных элементов в суждении два, субъект и предикат, то из сличения их получаются две главных группы выводов: первая, основанная на сличении субъектов двух суждений, дает выводы положительные; вторая, основанная на сличении предикатов двух суждений, дает выводы отрицательные и гипотетические.
К. дает весьма подробное описание первой группы, причем останавливается на вполне законных выводах, обыкновенно не помещаемых в логиках, напр. заключении от частей агрегата к агрегату и т. д. Весьма интересны указания, каким образом и так называемую неполную индукцию следует свести к общему логическому основанию вывода — тождеству.
Вторая группа рассмотрена К. менее подробно.
В общем следует сказать, что К. нашел верный принцип и блистательно провел его и если можно спорить с К., то только относительно деталей, напр. того места, которое следует отвести умозаключению по аналогии, etc. Вторая задача логики, имеющая несравненно большее философское значение, состоит в перечислении и оправдании самоочевидных истин. На природу их в философии выражены два диаметрально противоположных взгляда: рационалистический и эмпирический.
Эта противоположность направлений резко выступает в лице Канта и Милля. К. в первом выпуске своего труда "Об истинах самоочевидных" рассматривает пока только рационалистическое решение вопроса, причем, отождествляя в известном смысле рационализм с кантианизмом, подробно рассматривает "Критику чистого разума". До настоящего времени не было в литературе столь всестороннего анализа "Критики чистого разума", смелого и глубокого, каким является книга К. Он сначала критикует исходное положение "Критики чистого разума" и доказывает его догматичность: предполагая неопытное происхождение аксиом знания, Кант ссылается на всеобщность их и необходимость — но всеобщность и необходимость следует доказать, а не предполагать.
Дальше Каринский останавливается на аксиомах математических и доказывает, что созерцания пространства и времени могут быть априорны, а суждения о законах созерцания (напр. математические аксиомы) могут, в то же время, происходить и из опыта. Математическое знание могло бы быть умозрительным, только если бы оно было аналитическим, а не синтетическим, как учит Кант; но в таком случае оно не могло бы быть всеобщим и необходимым, ибо можно представить себе пространство и с иными свойствами, чем те, которые за ним признают люди. Наконец, К. указывает и на противоречие между трансцендентальной эстетикой "Критики чистого разума" и ее аналитикой: в первой математические аксиомы выводятся из созерцания, во второй они рассматриваются как результаты рассудочной деятельности, так что аналитика делает излишним учение о созерцании.
В третьей части К. рассматривает учение о рассудке, т. е. трансцендентальную аналитику.
Канту неоднократно делали упрек в том, что он не выводит категорий рассудка, как намеревался, а берет их готовыми.
К., указав на некоторые недостатки учения о категориях, показывает, что обязательность категорий для мысли не может быть выяснена мыслью и является вполне догматичным утверждением, почему и основоположения получают характер слепой необходимости, чуждой для самой мысли. Подробнее всего К. рассматривает категории отношения и из них — причинность.
Чтобы признать объективную перемену, нужно подметить причинную ее зависимость от предшествовавшего явления; но подметить ее нельзя, не признав перемену объективною, и т. д. до бесконечности.
Следовательно, нет возможности объективной перемены;
Кант, тем не менее, полагает, что в наших восприятиях мы имеем дело с внешней действительностью.
Наконец, в четвертой части автор рассматривает учение о созидании мира чистым самосознанием.
К. соглашается с Кантом в воззрениях на самосознание как на силу, без единства и тождества которой невозможно знание, и критикует лишь положение, что самосознание творит внешний мир из порождаемых сознанием же ощущений, руководствуясь при этом законами созерцания и категориями рассудка.
О К. см. "Правосл. обозрение" (1880, 6—7); Э. Радлов ("Русское обозр.", 1890, сентябрь);
А. И. Введенский, "Вопросы философии и психологии" (1894, № 22) и Серебренников, там же (1894, № 23). Э. Радлов. {Брокгауз} Каринский, Михаил Иванович [04( 16)11.1840—20.07(02.08).1917] — логик и философ.
Род. в Москве, в семье священника.
Учился в дух. училище, затем — в дух. семинарии.
Окончил Моск. Дух. академию (1862). Доц., а затем проф. кафедры метафизики Пе-терб. Дух. академии (1869—1894). Преподавал филос. и в др. учебных заведениях.
Научн. деятельность начинал как историк филос. В 1871—1872 был за границей, слушал лекции Лотце по логике.
Филос. взгляды К. близки к стихийному материализму.
Признавая объективность материального мира, считал законы и формы логич. мышления образами материальных вещей и законов природы.
Задачу науки видел в познании законов, связей и отношений объективного мира и происходящих в нем изменений.
В 1880 защитил дисс. на тему "Классификация выводов". Значительные усилия К. посвятил проблеме соотношения мысли и реальности.
Он подвергал критическому анализу концепции Беркли, Канта, Гартмана, Гегеля, Дж. Ст. Милля. В логич. иссл. К. значительное место занимает проблема классификации выводов.
Он подвергал сомнению устоявшуюся классификацию выводов, основанную на противопоставлении силлогизма и индукции, принятую систематизацию силлогистических выводов, отмечал искусственность деления на фигуры в зависимости от положения среднего термина в посылках.
В то же время К. показывал слабые места в бэконовской и миллев-ской критике силлогистики.
Разрабатывая собственную классификацию выводов, К. выделяет два осн. типа выводов: 1) выводы, основанные на "сличении субъектов" и 2) выводы, основанные на "сличении предикатов". Он исследует разновидности выводов в рамках каждого из этих типов, предлагая при этом оригинальные взгляды на индуктивные выводы, выводы по аналогии, разделительные силлогизмы и др. К. является также автором оригинальных работ по истории античной филос. Соч.: Критический обзор последнего периода германской философии.
СПб., 1873; К вопросу о позитивизме. [М.], 1875; Явление и действительность // Православное обозрение. 1878. Т.1; Апполоний Тиан-ский // ЖМНП. 1876, ноябрь.
Ч.188; Выводы отрицательные и гипотетические // ЖМНП. 1880. № 2; Классификация выводов.
СПб., 1880; Связь философских взглядов с физико-астрономическими в древнейший период греческой философии // Христианское чтение. 1883. № 5—6; Логика.
СПб., 1885 (опубликовано в ВФ. 1947. № 2); Лекции по истории новой философии.
СПб., 1888; Лекции по истории древней философии.
СПб., 1889; Бесконечное Анак-симандра.
СПб., 1890; [Рец. на кн.:] Ф.Козловский.
Учебник логики.
Ч.1—2. Киев, 1894 // ЖМНП. 1897, июнь. Ч.311. Отд.2; По поводу статьи проф. А.И.Введенского "О Канте действительном и воображаемом" // Вопросы философии и психологии. 1895. № 26—28; Об истинах самоочевидных.
Вып.1. СПб., 1893; Умозрительное знание в философской системе Лейбница.
СПб., 1912; Разногласия в школе нового эмпиризма по вопросу об истинах самоочевидных.
М., 1914; Классификация выводов // Избр. труды русских логиков XIX века. М., 1956.
