Аксаковы
(в старину Оксаковы) — происходят, судя по родословным книгам, от знатного варяга Шимона (во св. крещении Симона) Африкановича или Офриковича — племянника короля норвежского Гакона (или Якуна) Слепого, прибывшего в Киев в 1027 г. с 3 тыс. дружины и соорудившего в Киево-Печерской лавре на свои средства церковь Успения Божией матери, где он и погребен.
Сын его, Юрий Симонович, был боярином при великом князе Всеволоде Ярославиче.
У правнука Юрия Симоновича, Протасья Федоровича, был сын Вениамин.
У Вениамина — Василий (прозв. Взолмень), московский тысяцкий.
У Василия — сыновья: Юрий (Грунка), Феодор (Воронец) и другие.
У Юрья Васильевича был сын Андрей-Феодор (Колома), у которого — 4 сына: Вениамин, Феодор (Пьяница), Александр (Телец) и Даниил (Соловец).
У Вениамина Андреевича или Феодоровича было 2 сына: Феодор и Алексей (Великий) Вениаминовичи.
У первого, Феодора, был сын Иван, прозванный Оксак, от которого "и повелися" Оксаковы (в старину), а ныне Аксаковы.
Члены этой фамилии в допетровское время служили воеводами, стряпчими, стольниками, были в московских дворянах и были жалованы за свою службу поместьями от московских государей.
В XVIII столетии один из Оксаковых, Николай Иванович (род. в 1730 г., † в 1802 г.), служил при Екатерине II генерал-майором, губернатором в Смоленске и Ярославле.
При императоре Павле был генерал-лейтенантом; 28 октября 1800 г. пожалован в действительные тайные советники, но, желая сохранить военный мундир, с лишком полвека им носимый, по собственной просьбе переименован в генерал-лейтенанты и назначен членом Военной коллегии.
Сын его, Михаил Николаевич, был при императоре Александре I генерал-лейтенантом, членом Военной коллегии и сенатором.
В нынешнем столетии род Аксаковых дал видных русских литераторов, получивших широкую известность.
Александр Николаевич, сын Николая Тимофеевича и племянник автора "Семейной хроники", род. 27 мая 1832 г. в селе Репьевке Пензенской губернии.
По окончании курса Александровского лицея в 1852 г. А. Н. поступил на службу по Министерству внутренних дел и в 1852-м был послан с экспедициею Мельникова-Печерского в Нижегородскую губернию для исследования раскола.
В 1858 по приглашению нижегородского губернатора А. Н. Муравьева (бывшего декабриста) поступил в палату государственных имуществ советником хозяйственного отделения; в 1860-м вышел в отставку, чтобы устроить свои имения согласно положению о крестьянах.
С 1868 по 1878-й служил в государственной канцелярии и оставил службу в чине дейстительного статского советника.
Еще в лицее А. Н. обстоятельно познакомился с учением Сведенборга, а в 1863-м напечатал в Лейпциге перевод с латинского "О небесах, о мире и об аде, как то видел и слышал Э. Сведенборг". В Лейпциге же в 64-м было напечатано "Евангелие по Сведенборгу" и в 1870-м "Рационализм Сведенборга.
Критическое исследование его учения о Св. Писании". Со второй половины 1860-х гг. А. увлекается медиумизмом и спиритизмом и в сочинениях американского спирита Девиса находит выражение своего нового настроения.
Свои переводы с английского и немецкого языков, а также и статьи по животному магнетизму и спиритизму он печатал в Лейпциге и, что было можно, в Петербурге.
С целью пропагандировать спиритизм в Германии Аксаков издал несколько переводов Девиса на немецком языке; а с 1874-го и по сие время издает в Лейпциге ежемесячный журнал "Psychische Studien", посвященный исследованию малоизвестных явлений психической жизни. Кроме статей о сведенборгианизме и медиумизме, А. Н. писал и по общим вопросам, в "Дне" Ив. С. Аксакова — о Талмуде, в "Русском Вестнике" — "О народном пьянстве", брошюру "Содержание питейных заведений" и др. В 1881 принимал участие в совещаниях "Сведущих людей". Его личный взгляд на спиритизм высказан им в предисловии к изданию "Спиритизм и наука" (СПб., 1872 г.). Сергей Тимофеевич А., род. в Уфе 20 сентября 1791 года. Его мать — дочь важного оренбургского чиновника Зубова.
В "Семейной хронике" и "Детских годах Багрова-внука", где под Багровыми надобно разуметь Аксаковых, обстоятельно описано все относящееся до первых лет жизни Сергея А. На четвертом году жизни он знал уже грамоту и в раннем детстве перечитал все, что только было возможно достать, а на десятом — был отвезен в Казанскую гимназию; но по слабости здоровья его должны были взять домой, и только с 1801 С. Т. стал окончательно гимназистом.
В Казани А. жил, между прочим, пансионером у своего учителя Г. И. Карташевского, впоследствии женившегося на сестре его Наталье Тимофеевне, профессора Казанского университета, директора департамента иностранных исповеданий, попечителя Белорусского округа, умершего сенатором в 1840 г. Учился в гимназии С. Т. хорошо, а по четырнадцатому году, с открытием в 1804 г. Казанского университета, стал его студентом, "произведенный" при протекции Карташевского и как один из лучших учеников старших классов гимназии.
Однако, слушая университетские лекции, он в то же время продолжал свои занятия и в гимназии.
Писать С. Т. начал очень рано, чуть ли не с 15-ти лет; но все прославившее имя первого из Аксаковых — "Семейная хроника", "Записки ружейного охотника" и др. — написано гораздо позднее, начиная лишь с 40-х годов. До этого С. Т. увлекался театром и декламацией.
В 1808-м он приехал в Петербург, где знакомыми и друзьями его стали театралы-любители и писатели, а также и артисты.
Через сослуживца своего Казначеева (С. Т. был переводчиком в Комиссии составления законов) он познакомился с Шишковым, в доме которого и стал устраивать литературные вечера и спектакли, увлекая всех своей декламацией.
Эта же способность между 1814—15 гг. сблизила его и со стариком Державиным. 1812 г. А. оставил службу и, побывав в деревне, вернулся в Москву, где сблизился с литераторами Шатровым, Николаевым, Кокошкиным и др. и начал перевод трагедии "Филоктет", предназначенной для бенефиса Шушерина — знаменитости того времени.
Женившись, С. Т. уехал в деревню, где и провел около десяти лет (1816—26); он приезжал лишь в 1820 г. печатать перевод 10 сатиры Букля, сделавший его членом "Общества любителей российской словесности". В 1826-м все семейство А. переехало в Москву, и с 1827-го С. Т. при содействии Шишкова, тогда министра народного просвещения, стал цензором вновь учрежденного отделения Московского цензурного комитета, в должности которого оставался 6 лет. Все это время жил он в кружке прежних друзей своих, в который вошли еще Загоскин, драматург кн. Шаховской, водевилист Писарев и др. Этот кружок враждовал с кружком Полевого и его "Московским телеграфом". В середине 1830-х г. А. познакомился с Гоголем, и знакомство это дало совершенно иное направление литературной деятельности бывшего декламатора и цензора.
В 1834 г. он написал (без обозначения, однако, своего имени) для альманаха Максимовича, друга Гоголя, "Денницы", небольшой очерк "Бурак", заслуживший всеобщее одобрение. "Записки об ужении рыбы" появились в 1847 г., "Записки ружейного охотника" в 1852-м и "Рассказы и воспоминания" — в 1855-м. В 1856-м вышла прославившая А. "Семейная хроника", а за нею и продолжение ее, "Детские годы Багрова-внука". С 1834 г. С. Т. служил инспектором Межевого училища, а с преобразованием оного в Константиновский межевой институт — его директором В 1839-м, утомленный, с расстроенным здоровьем, А. окончательно вышел в отставку и зажил частным человеком, пиша или диктуя свои несравненные произведения. "Собирание бабочек", "Зимнее утро", "Наташа" и др. написаны уже в последний год жизни С. Т. и напечатаны в "Русской беседе" за 1859 г. Еще в 1856 г. болезнь А. приняла опасный характер и вплоть до смерти не оставляла его, причиняя жестокие страдания, с которыми он терпеливо боролся, не останавливая своих занятий. † 30 апреля 1859 г. Константин Сергеевич А., глава русских славянофилов, старший сын С. Т. и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь, род. 29 марта 1817 г. в селе Аксакове Бугурусланского уезда Оренбургской губернии, в котором и провел первые десять лет своей жизни. 1832 г. пятнадцатилетний А. был уже студентом Московского университета на словесном факультете.
Его профессорами были Павлов, предшественник Белинского, Надеждин, Шевырев, тогда еще молодой энтузиаст, только что вернувшийся из-за границы; а кружок товарищей состоял из Станкевича, Сатина, Кетчера, Клюшникова, Ев. Корша, В. Пассек, Белинского.
В середине 1830-х гг. прямо или косвенно к ним примкнули Громовский, Боткин, Тургенев, Катков.
Но уже с конца 30-х годов кружок этот распался — умер глава его Станкевич, а Белинский круто повернул к требованиям активного противодействия тяжести общественных условий и переехал в Петербург.
А. же, с детства преданный русскому быту, остался верен ему и примкнул к иному, не похожему по внешности на первый, скромный, кружку славянофилов — Хомякова, Киреевских, Самарина. 1838 г. К. С. отправился за границу, но полное неумение жить самостоятельно через пять месяцев заставило его вернуться домой, под кров родительского дома, где все житейское, прозаичное не касалось его. Поездка эта ознаменовалась, между прочим, тем, что в Берлине К. С. в первый и последний раз в жизни пытался сблизиться с женщиной; но практические требования хорошенькой продавщицы цветов разочаровали идеалиста, и он бежал от нее. К. С. всю жизнь остался холостым.
В 1841-м А. защитил свою магистерскую диссертацию о Ломоносове.
Диссертация эта была готова гораздо раньше, но цензура заставила изменить некоторые выражения о Петре и Петровском периоде и перепечатать книгу. К. С. много несчастливилось от цензуры. I том славянофильского "Московского сборника", предпринятого изданием в 1846 г., возбуждал много недоразумений, II-й же, со статьею А. о "Богатырях князя Владимира", был уничтожен совсем, а ее автору, как и другим участникам "Сборника" — Хомякову, Киреевским, кн. Черкасскому, — повелено было печатать не иначе как пройдя Главное управление цензуры в Петербурге.
Снята была со сцены и драма К. С. "Освобожденная Москва". В 1857 году К. С. редактировал газету "Молва". Литературная деятельность К. С. обширна и разнообразна — его историко-филологические исследования и критические статьи издавались отдельными книгами и печатались во многих газетах, журналах и сборниках.
Кроме того, он писал драмы и стихотворения, как оригинальные, так и переводные (драмы "Освобожденная Москва", "Князь Луповицкий", "Олег под Константинополем"). Полное собрание сочинений, изданное в Москве Ив. Аксаковым между 1861 и 1880 гг., осталось незаконченным; вышли только три тома, из которых III-й посвящен "Опыту русской грамматики". Смерть отца губительно повлияла на нежно любящего сына, и он не перенес потери: легочная чахотка покончила с ним на острове Занте греческого Архипелага 7 декабря 1860 г. Наиболее обстоятельная монография о К. Аксакове принадлежит С. А. Венгерову ("Критико-биографический словарь", т. I). Иван Сергеевич А., младший сын С. Т., родился 26 сентября 1823 г. в селе Надежине (Куроедово тож) Белебеевского уезда Уфимской губернии.
В 1842 г. И. С. окончил курс Училища правоведения и не без колебаний поступил на службу в существовавший еще тогда в Москве сенат. Канцелярская служба, однако, не могла удовлетворить его, и он, пренебрегая связями отца, сулившими молодому юристу блестящую карьеру, скоро перебрался в провинцию, сначала участником сенаторской ревизии князя П. П. Гагарина, а потом в качестве члена Калужской уголовной палаты.
Но и судейство свое И. С. скоро оставил; он жаждал деятельности более живой и практически полезной, чего при условиях той жизни прямо невозможно было найти на поприще провинциального судейства.
В 1848 г. он стал чиновником особых поручений при министерстве внутренних дел и тотчас же выхлопотал себе командировку в Бессарабию по делам раскольничьим, а потом в Ярославль для ревизии городского управления, введения единоверия и изучения секты "бегунов". К поручениям Аксаков относился серьезно, и донесения его начальству отличались столько же правдивостью, сколько и изяществом изложения.
В 1852 г. И. С. вышел в отставку и посвятил себя журналистике — с этих пор начинается его публицистическая деятельность, принесшая в конце столько славы, а рядом с нею, вплоть до самой смерти, и борьбы, как с литературными врагами, так и с условиями цензуры. II-й том его "Московского сборника", этого первого шага его редакторства, уничтоженный и причинивший столько неприятностей (см. К. С. Аксаков), кроме всего, принес И. С. и запрещение когда бы то ни было быть издателем или редактором журнала.
В это печальное для него время Географическое общество предложило ему командировку на юг, в Малороссию.
Результатом поездки явилось "Исследование о торговле на украинских ярмарках", изданное на средства Общества, доставившее исследователю большую Константиновскую медаль и половинную Демидовскую премию от Академии наук. 1855 и 1856 гг. И. С. пробыл в Бессарабии, командуя отрядом московского ополчения.
Это командование кончилось полемикой с графом Строгановым, командиром ополчения, и "Аксаковским влиянием" на ополченцев, которое граф наблюдал при роспуске дружины.
Аксаков был, между прочим, казначеем дружины, и представленный им командиру отчет его явился обвинительным актом всех других, — командующий не решился подписать его. В марте 1856 г. И. С. участвовал в комиссии, снаряженной князем Васильчиковым для расследования интендантских дел Затлера и К°, а в декабре окончательно вернулся в Москву.
В 1857 г. Аксаков негласно редактировал "Русскую беседу", в 1859 г. же выхлопотал право на издание еженедельной газеты "Парус", прекращенной на втором же №. Заменивший "Парус" "Пароход", разрешением которого Чижову, одному из близких к Аксакову, хотели прекратить всеобщее недоумение, при поставленных условиях не мог удовлетворить И. С., и он вернулся к "Русской беседе". Смерть отца, болезнь и смерть брата надолго остановили деятельность Аксакова, и лишь с середины 1861 г. вернулся он к литературе.
С конца этого года начал выходить "День", имевший сначала огромный успех; но уже с июля 1862 г. под газетой стал подписываться Юр. Самарин. "День" просуществовал до конца 1865 г. С начала 1857 г. и по октябрь 1868 г. выходила Аксаковская "Москва". "Москву" заменил "Москвич" того же И. С., но под другим подписом.
В конце 1860-х г. Аксаков женился на фрейлине А. Ф. Тютчевой и с закрытием газеты посвятил себя делам Московского славянского комитета, а также (с 1874 г.) взял место председателя совета Московского общества взаимного кредита.
Годы сербской войны, добровольцев и, наконец, нашей войны с Турцией доставили Аксакову ораторскую славу и всемирную известность, увенчавшуюся кандидатурой его на болгарский престол, выдвинутой некоторыми болгарскими избирательными комитетами.
За речь, произнесенную в Славянском комитете во время Бердянского конгресса, порицавшую наших дипломатов, Аксаков был выслан из Москвы и провел несколько месяцев в селе Варварине Юрьевского уезда Владимирской губернии.
С ноября 1880 г. начала выходить "Русь". Весной 1885 г., утомленный душевно и физически, И. С. приостановил свое издание и провел несколько месяцев в Крыму. Он отдохнул там, но не излечился — у него была болезнь сердца, от которой он и умер 27 января 1886 г. Известие о смерти И. С. облетело весь мир и везде произвело глубокое впечатление.
Сочинение И. С. изданы его женой в 7 томах. Кроме того, вышло 2 тома его переписки и собрание стихотворений. {Брокгауз} Аксаковы (дополнение к статье) (Александр Николаевич) — последователь спиритического учения; умер в 1903 г. {Брокгауз} Аксаковы 1. Сергей Тимофеевич [1791—1859] — известный писатель.
Детство свое провел в привольных условиях патриархального барского житья в Оренбургской и Уфимской губ. В 30-х годах был в Москве сначала цензором — и очень взыскательным, — а потом инспектором и директором Межевого училища.
Выйдя в отставку, продолжал жить в Москве, где его радушный и хлебосольный дом был притягательным центром для московской интеллигенции.
Писать и печататься начал рано, но почти вся его литературная деятельность вплоть до конца 40-х гг. была совершенно ничтожной по своему значению.
Человек с консервативным складом натуры, А. еще в юности, когда разгорелся спор между сторонниками карамзинской лит-ой реформы и поклонниками Шишкова, стал на сторону литературных староверов и писал в духе изжившего себя классицизма.
Переводил сатиры Буало и комедии Мольера, печатал в журналах неуклюжие стихотворения и незначительные театральные и литературные статейки.
Все это целиком связано с лит-ыми вкусами XVIII в. и стоит совершенно вне того литого оживления, которое было вызвано тогда в русской литературе теоретическими спорами о романтизме и попытками творчества в романтическом роде. Ранняя литературная продукция А. не стоит ни в какой связи с его последующей лит-ой работой.
Только в небольшом произведении описательного характера "Буран" [1834] А. показал свою способность к реалистическому письму.
Лишь в конце 40-х гг. начали выходить одно за другим те произведения А., на которых основано его большое литературное имя. Это были описания различного рода охот: "Записки об уженьи рыбы" [1847], "Записки ружейного охотника Оренбургской губернии" [1852] и "Рассказы и воспоминания охотника" [1855]. Из них наиболее важна вторая книга. Первоначально А. имел в виду охотников, которым он давал разные практические советы, но затем книги его заинтересовали гораздо более широкие круги читателей.
По типу своему охотничьи произведения А. не являются чем-нибудь совершенно новым, а примыкают к определенной лит-ой традиции, завершая длинный ряд переводных и оригинальных сочинений о звероловстве и рыболовстве, идущий еще от XVII в. (напр. "Книга для охотников" В. Левшина, "Егерская охота" Венцеславского, "Егерские записки" Патфайндера).
Но книги А. несравненно выше всего предшествовавшего в этом роде по своему художественному значению, по необыкновенной наблюдательности автора в области явлений живой и мертвой природы.
Ободренный большим успехом своих первых опытов в новом роде, А. перешел к изображению помещичьего быта. В 1852 вышла его "Семейная хроника", в 1858 — "Детские годы Багрова-внука", продолжением которых являются "Воспоминания о Казанской гимназии" и "Лит-ые и театральные воспоминания". На первом месте среди всего написанного Аксаковым следует поставить "Семейную хронику", в которой наиболее ярко выразились особенности его дарования.
Он рассказывает здесь о жизни двух поколений своих предков, помещиков восточной окраины.
Те факты, которые А. неоднократно слыхал в семейных рассказах и великолепно запомнил на всю жизнь благодаря своей исключительной памяти, он дополнил и расцветил своим воображением.
Получилось своеобразное произведение, стоящее на грани между мемуарами и романом; ближе всего по типу "Семейная хроника" подходит к "Былому и думам" Герцена.
Рассказ А. о быте помещиков XVIII в. является очень ценным историческим памятником, ценным не только по рассказываемым фактам, но й по самому их восприятию рассказчиком.
А. — носитель цельного, органически законченного классового миросозерцания.
На мир он смотрит глазами обеспеченного помещика крепостной эпохи. У него нельзя найти никаких сомнений в законности того общественного строя, который ему самому доставлял привольные условия существования: А. совершенно чужда какая бы то ни была форма "дворянского покаяния". О помещиках и крестьянах А. повествует так же эпически спокойно, как и о птицах, рыбах и зверях.
Сам лично человек добрый, неповинный ни в каких жестокостях, А. однако совершенно невозмутимо рассказывает о безобразиях и насилиях патриархального усадебного быта, с которым он так неразделимо сросся.
О своих Багровых и Куралесовых, деспотах и самодурах, он не забывает добавить, что они были хорошими хозяевами и что крестьяне долго сохраняли благодарную память о них. Однако при всем благодушии восприятия старого быта, А. не замалчивает и не утаивает его темных сторон, так что напр. Добролюбову его книги дали богатый арсенал оружия против крепостнического строя в его целом. Того нового, что несли с собою развивающиеся капиталистические отношения, А. органически не принимал и все свои симпатии отдавал осужденным историей общественным отношениям.
Продолжением "Семейной хроники" являются "Детские годы Багрова-внука" — интересное детальное свидетельство о том, как развивалась психика ребенка в условиях цельного патриархально-крепостнического строя. В полной гармонии с содержанием книг А. находится его стиль — этот бесхитростный, спокойный и ясный повествовательный стиль, так подходящий к ровному и неторопливому течению помещичьей жизни при докапиталистических отношениях.
В литературе многократно давалось объяснение, что удивительный переход литературного старовера А. к художественному реализму его последних произведений произошел под прямым личным и лит-ым влиянием Гоголя, с которым А. был очень близок.
Объяснение это неприемлемо, если не удовлетвориться совершенно общим понятием "реализм". Лит-ый стиль А. не имеет ничего общего с лит-ой манерой Гоголя, очень многое взявшего из романтической вычурности и изощренности.
Дело тут в том, что новая литературная атмосфера, в которой оказался А., благодаря связям своего сына Константина, помогла ему сбросить сковывавшие его до тех пор требования и навыки обветшавшей лит-ой школы и проявить на склоне лет те способности писателя-реалиста, которые были ему присущи, но до тех пор подавлялись.
Особо заслуживает быть отмеченным яз. А., о котором один его современник выразился, что сочинения А. как будто написаны человеком, никогда не читавшим книг. Действительно, яз. этого поклонника Шишкова почти совершенно свободен от архаизмов и устарел гораздо меньше, чем яз. писателей, выступавших позже А. 2. Константин Сергеевич [1817—1860] — сын С. Т. Аксакова.
Один из основоположников славянофильства.
Выступал между прочим и как автор критических статей (важнейшая из них "Обозрения современной литературы" в "Русской беседе", 1857, I). А. бичевал в своих критических статьях интеллигенцию — за оторванность от народа и литературу — за подражательность.
Он совершенно отвергал "чистую поэзию" и предъявлял к литературе утилитарные требования, отыскивая в поэтических произведениях прежде всего их общественную тенденцию.
В этом отношении он сходится с несколько позднейшей публицистической критикой разночинцев-шестидесятников.
Собственные художественные произведения А., стихотворения и драматические вещи ("Освобождение Москвы в 1612", "Князь Луповицкий" и др.), холодно-дидактичны и лишены поэтической выразительности. 3. Иван Сергеевич [1823—1886] — сын С. Т. Аксакова.
Известный публицист, лидер славянофильства 60—70-х гг., славянофильский поэт. Стихотворения писал от половины 40-х гг. до начала 60-х., когда замолчал, и только уже в конце 70-х гг. на очень короткое время вернулся к поэтической деятельности.
Все стихотворения А. без исключения относятся к гражданской поэзии.
Он сам так определил себя: "...Из хора всех доступных муз я с музой доброй, строгой, гневной вступил в воинственный союз". С сильной примесью риторики он излагал в стихах идеи славянофильского учения и свои гражданские переживания.
Не лишена интереса неоконченная поэма А. из крестьянской жизни "Бродяга" [1852]; некоторые части поэмы написаны тем своеобразным размером, который позже применил Некрасов в "Кому на Руси жить хорошо". Библиография: I. А. И. С., Сборник стихотворений, М., 1886; Полн. собр. сочин., 7 тт., изд. II., СПб. — М., 1886—1903; А. К. С., Сочинения, т. I, П., 1915 (Ред. Е. Ляцкого);
А. С. Т., Собр. сочин., под ред. А. Горнфельда, 6 тт., СПб., 1909; Собр. сочин., 6 т., М., 1911. II. Венгеpов С., Передовой боец славянофильства в его книге "Очерки по истории русской литературы", СПб., 1907 или в "Сочинениях", т. I, СПб., 1912); Анненков П. С., А. и его "Семейная хроника". "Воспоминания и критические очерки", т. II, СПб., 1877; Протопопов М., Ст. в кн. "Литературно-критические характеристики", СПб., 1898; Mилюков П., С. Т. А., "Из истории русской интеллигенции", СПб., 1920; Шенpок В., С. Т. А. и его семья, вкурн. МИП, №№ 10—12, 1904; Шенpок В., А., Там же, №№ 8—10, 1905; Айхенвальд Ю., Силуэты русских писателей, вып. I, М., 1906; Горнфельд А., С. А., "Русское богатство", № 4, 1909 (или в его книге "О русских писателях", СПб., 1912); Миллер О., Русские писатели после Гоголя, т. III, СПб., 1909; Добролюбов Н., Жизнь помещика в старые годы, сочин., т. I, СПб., 1911; Покровский В., С. А., "Сборник ист.-литературных статей", М., 1911; Покровский К., Записки об уженьи рыбы и записки ружейного охотника, М., 1911; Словарь литературных типов А., ред. H. Hоскова, СПб., 1914; Венгоров С. А., Критико-биографический словарь, т. I, СПб., 1915. М. Клевенский {Лит. энц.}
